Особенно,... 
42 
Венди засмеялась. Давно она не слышала слов, которые подобным образом согревали ее сердце.
– Встретились два персонажа, – прокомментировала она, фыркнув. – Один избегает прочных связей, разочаровавшись в девицах, а вторая считает редкостной ерундой поиски любви в Интернете. И что мы в итоге имеем? Да, так почему же ты не хочешь отпускать меня в Шотландию?
– Потому что, кажется, я влюбился, – признался Мигель.
Но Венди была не из тех, кого можно было брать голыми руками после подобных признаний. Изнеженная кисейная барышня растеклась бы сладким ручейком крем-брюле и не замедлила бы пасть в объятия Мигеля, которые тот призывно распахнул. Венди лишь прищурилась и уточнила:
– Кажется? Или действительно влюбился? Знаешь, Мигель, если тебе только кажется, то я не считаю это достаточным основанием для рассмотрения всерьез твоего предложения остаться с тобой. Остаться на каких основаниях, позволь поинтересоваться? Все бросить там, у себя в Глазго?
Мигель рассмеялся.
– Определенно у тебя все не как у людей! У меня, впрочем, тоже не как у всех. С тобой не соскучишься. Но ты не застала меня врасплох.
– Да?
– Да. То есть конечно же застала. Не самое подходящее место здесь, не самая удачная обстановка для этого. И время я планировал другое. Но ты застала меня врасплох, и я держу удар.
С этими словами Мигель поднялся, оттолкнул от себя кожаное кресло на колесиках, опустился на одно колено на освободившемся пространстве.
Венди, которая все еще восседала на столе перед монитором, подтянула юбку к коленям и с недоумением посмотрела на него.
Жестом заправского фокусника Мигель извлек из заднего кармана джинсов плоскую изящную коробочку в светлом бархате.
Не может быть. Неужели это то самое?
Венди не ошиблась. Фокусы продолжались. Мигель с едва различимым щелчком открыл коробочку. Крышка откинулась.
– Что это?
– А ты сама не видишь?
– Вижу. Но ты обещал мне совсем другое!
– Разве? Я уже успел что-то пообещать тебе? И не исполнить?
– Да, пообещал! Никто тебя за язык не тянул! Что, теперь не собираешься исполнять, да?
– В чем дело-то, объясни толком.
– Мигель, – торжественным тоном произнесла Венди, – ответь мне, что в этой коробке?
– А ты сама разве не видишь? Милая, ты меня пугаешь. – Мигель счел, что себе дороже будет связываться, и поэтому все же ответил: – Это кольцо, Венди. Обручальное кольцо. Белое золото, сапфир, два крохотных бриллиантика. Что тебе не нравится? Дизайн? Форма? Цвет? Только скажи – и мы все поменяем.
– А я-то думала, – изрекла Венди, – что ты хотел подарить мне бриллиантовую сережку для пирсинга в носу.
Мигель сначала в недоумении поднял брови, потом, припомнив их давний разговор с Венди, схватился за голову и захохотал.
– Ты и впрямь невозможна, невыносима, непредсказуема! – смеялся он. – Но все дальнейшие обсуждения продолжатся только в одном случае.
– В каком же?
– Если ты примешь мое предложение.
– А ты делаешь мне предложение?
– Да, делаю. Венди, выходи за меня. Оставайся со мной. Будь моей женой. – Поколебавшись, Мигель добавил: – Пожалуйста. Я постараюсь сделать тебя счастливой.
– То есть пока я не отвечу тебе, мы не закончим выяснения насчет сережки для пирсинга?
– Да, – Мигель кивнул, довольный собой.
– Но это шантаж.
– Да.
Венди, впрочем, не стала долго упираться и изображать оскорбленную невинность. Задрав нос и глядя на Мигеля сверху вниз, она изрекла:
– Ладно. Хорошо. Я согласна.
– Могу я теперь поцеловать невесту? – Мигель с поразительной быстротой поднялся с колена.
Теперь лицо Венди находилось напротив его груди. Она с удовольствием вдохнула теплый, немного терпкий запах его туалетной воды и геля для душа.
– Можешь, – милостиво разрешила она. Но только после того, как объяснишь мне одну вещь.
– Все что угодно!
– Почему ты прибегнул к банальному шантажу для того, чтобы услышать мое согласие?
Мигель усмехнулся.
– Все крайне просто, детка.
– Горю желанием услышать.
– Дело в том, что я впервые в жизни делал предложение любимой девушке. Да, у меня были серьезные отношения. Но до сих пор никогда не заходило так далеко. Можешь считать, что у меня был дебют.
– Только без продолжений, пожалуйста.
– И вот скажи мне, разве я мог делать предложение впервые в жизни и не подстраховаться? Я не перенес бы твоего отказа. Представляешь, это оставило бы отпечаток на всей моей дальнейшей жизни.
42 
