16 
Ратлидж хорошо понимал Уилтона. Он сам раздумывал, есть ли смысл возвращаться в Ярд, к делам об убийствах. Перед войной это выглядело по-другому, к тому же его отец посвятил жизнь служению закону. Но после того, как он видел слишком много мертвых тел…
Отогнав эти мысли, он спросил более резко, чем намеревался:
— Вы видели мисс Вуд после смерти ее опекуна?
Казалось, Уилтон был удивлен тем, что это важно для Ратлиджа.
— Вообще-то нет.
— У нее, очевидно, нет другой семьи. При сложившихся обстоятельствах для вас было бы естественно находиться рядом с ней.
— Я бы так и поступил, если бы мог что-нибудь для нее сделать, — сухо ответил Уилтон. — Послушайте, я отправился в «Мальвы», как только услышал жуткую новость. Доктор Уоррен уже был там — он сказал, что Леттис нуждается в отдыхе после сильного шока. Я послал сообщение с Мэри — одной из горничных, — но Леттис уже спала. Уоррен предупредил меня, что может пройти несколько дней, прежде чем она оправится настолько, чтобы видеть кого-нибудь. При сложившихся обстоятельствах, как вы правильно отметили, я не мог ничего сделать, пока она спала в своей комнате.
Но она не спала, когда приходил Ратлидж…
— Значит, доктор Уоррен дал ей успокоительное?
— А вы как думаете? Сначала Леттис буйствовала — настаивала, чтобы ее немедленно отвели к Чарлзу. Чего, конечно, Уоррен не мог позволить. Потом она потеряла сознание. Леттис лишилась обоих родителей, когда ей было четыре года, и я не думаю, чтобы она их толком помнила. Чарлз был единственной семьей, которую она знала.
Ратлидж воспользовался шансом:
— Расскажите, что за человек был Чарлз Харрис?
Глаза Уилтона потемнели.
— Прекрасный офицер. Надежный друг. Любящий опекун. Джентльмен.
Это звучало как эпитафия, написанная безутешной вдовой, — такое могла бы сказать королева Виктория о принце Альберте в порыве возвышенной страсти.
— Что не говорит мне абсолютно ничего. — Голос Ратлиджа был по-прежнему спокойным, но в нем теперь проскальзывали резкие нотки. — Каков был его характер? Был он способен затаить злобу? Легко ли он заводил врагов, был ли верен друзьям? Был ли он пьяницей? Имел ли любовные связи? Был ли честен в делах?
Уилтон нахмурился, закрыв наполовину лицо руками.
— Да, Чарлз был вспыльчив, но давно научился контролировать себя. Не знаю, таил он злобу или нет. Большинство его друзей были военные, с которыми он служил много лет. Не знаю, были ли у него враги, — я никогда о них не слышал, если не иметь в виду этого идиота Мейверса. Что касается выпивки, я видел Чарлза пьяным — мы все напивались во Франции, когда могли, — но он, как правило, пил умеренно, а связи с женщинами, если они и были, держал в тайне. Я никогда не слышал о нем как о бабнике. О его делах вы должны расспросить Ройстона. Я понятия не имею, в каком они положении.
— Вы познакомились с Харрисом во время войны?
— Во Франции в конце четырнадцатого года. Несмотря на разницу в возрасте и звании, мы стали друзьями. Год назад, когда Чарлз услышал, что я вышел из госпиталя, он привез меня в «Мальвы» на уик-энд. Там я и познакомился с Леттис. Если у него были секреты, он хорошо хранил их от меня. Я не видел ничего зловещего или недостойного в этом человеке. — Руки опустились, как если бы нужда в щите отпала.
Да, это была лучшая эпитафия, но абсолютно бесполезная для Ратлиджа, который хотел живой плоти и крови.
— И все же он умер насильственной смертью на тихом английском лугу в прошлый понедельник утром, и, хотя все говорят мне, что он был хорошим человеком, никто, кажется, особо не торопится найти его убийцу. Я нахожу это довольно странным.
— Конечно, мы хотим, чтобы убийцу нашли! — отозвался Уилтон, покраснев. — Кто бы это ни был, он заслуживает виселицы, и я сделаю все, что могу. Но я не в состоянии придумать причину, по которой Чарлза могли застрелить, и вы бы не поблагодарили меня, если бы я мутил воду дикими бесполезными догадками!
— Тогда мы начнем с фактов. Когда вы покинули этот дом в понедельник утром и куда направились?
— В половине восьмого. — Уилтон взял себя в руки, но его сердитый голос все еще звучал отрывисто. — Упражнялся в укреплении колена. В понедельник я проследовал по дороге, которая идет позади церкви и вверх на холм, огибая «Мальвы». Я достиг вершины холма, а потом пошел к развалинам старой мельницы, которые находятся около моста через Уэр. Вернулся тем же путем.
16 
