Последние отзывы

  26  

– Невероятно, – произнес он, когда сбившееся дыхание восстановилось.

Если бы Джонатан дал волю обуревающему его безрассудству, то дорогущее белье Перл от любимого бренда «Ла Перла» непременно было бы разорвано в самых критических местах. Но драгоценному белью повезло – Джонатан предпочел держать себя в руках, продлевая наслаждение. Он знал, что торопиться некуда, и спешить не следует. Он понимал, что любая женщина будет благодарна за бережное к ней отношение.

Губы Перл слегка разомкнулись в тихой, но призывной улыбке. На лбу выступили капельки пота, черный шелк волос разметался по подушке. Джонатан неторопливо провел кончиками пальцев по ее вискам, подбородку, шее, груди (избегая самых чувствительных участков), животу, внутренней поверхности бедер одновременно… Перл содрогнулась от удовольствия.

Потом она почувствовала на себе всю тяжесть тела Джонатана. Странно… при этом она отнюдь не чувствовала себя подавленной. С Роджером было иначе… Перл поморщилась… в какой раз уже она умудряется вспомнить его за этот день? Такое ощущение, что этот тип безмолвно присутствует где-то рядом, словно витает в воздухе, наблюдая за ней.

Джонатан вдавил Перл в кровать, и пружинки еле слышно скрипнули с каким-то жалобным оттенком. И почему в женских журналах столько пишут о том, что мужчина должен предоставлять своей партнерше свободу действий, по возможности не быть сверху? Жар его тела заполнял Перл полностью, кружил голову, заставлял желать еще большей близости.

Ощущение его кожи, загорелой, чистой, свежей благодаря недавно принятой ванне, пьянящей, его кожи на всей поверхности своего тела… Руки Джонатана смыкались за спиной у Перл, именно поэтому ей казалось, что он касается всей ее поверхности. Ожидание становилось невыносимым.

– Чего же ты ждешь? – шепнула она.

– Я хочу, чтобы ты меня попросила.

– Да… Пожалуйста… Я прошу тебя…

Джонатана не потребовалось долго упрашивать, как бы он не хотел обставить дело именно так. И когда их тела соединились, у Перл появилось странное, но отчетливое ощущение, что всю свою жизнь она ждала именно этой встречи.

Такого фантастического ощущения близости и блаженства одновременно она еще не испытывала. Она уже не чувствовала ни рук, ни ног, провалившись в невесомость, ее личность словно растаяла, образовав в союзе с Джонатаном, мужчиной, которого она не знала и сутки, нечто гораздо более важное и значимое, нечто завершенное, цельное и прекрасное по своей сути.

И когда все закончилось, они не разжали свои объятия. Еще долго они лежали, легко поглаживая друг друга, а Джонатан перебирал длинные черные пряди волос Перл. Дыхание понемногу восстанавливалось, и вскоре Перл смогла выдавить из себя:

– Можешь себе представить, что от этого ты отказывался?

Джонатан улыбнулся и покачал головой:

– Даже не представлял. Раскаиваюсь. Обещаю загладить свою вину.

– Признаться честно, я не планировала ничего подобного, когда просто приглашала тебя на обед.

– Верю. И чувствую по запаху, что обед действительно есть, и что в данный момент он остывает на плите или на столе. Признаться, я не заметил ничего, напоминающего обед, пока нес тебя сюда. Но это потому, что я был слишком увлечен тобой.

– Что ж, я рада, что это взаимно.

– Не правда ли, это настоящее волшебство?

– Что именно?

– То, что между людьми происходит такое… чудо. Словно вспыхивают какие-то искры, пробегают невидимые разряды…

– Да, – улыбнулась Перл, – а потом гремят громы и сверкают молнии.

– И мокрый… совсем как после дождя.

– Шутишь. Значит, уже пришел в себя. И наверняка проголодался…

– Нет, милая. Думаю, нам с тобой еще не скоро придется поесть.

– Что? Опять?

– А разве ты не хочешь вновь ощутить этот разряд на несколько десятков вольт?

Запланированный обед, таким образом, не состоялся. Зато у Перл и Джонатана получился спонтанный ужин при свечах. В комнате стемнело, они задвинули шторы, но не стали включать свет. Вместо этого Перл расставила на барной стойке несколько тяжелых квадратных малахитовых подсвечников, зажгла свечи, и комната таинственным образом превратилась в пещеру, где дальше кончика своего носа почти ничего не было видно.

Они поставили на барную стойку бутылки, хрустальные бокалы, тарелки (все-таки у Перл еще сохранилось несколько тарелок из «Икеи», и, как бы это ни было смешно, она приберегала их для особых случаев, например, для таких, как сегодняшний нежданный праздник); Джонатан подогрел пасту, выкинул прокисший греческий салат и нежно поцеловал подругу. Перл, в одной сорочке с отчаянно спадающей бретелькой на голое тело, сидела на высоком табурете, крутилась на нем и смеялась, как девчонка. Она думала, что, пожалуй, лучше вечера еще не было в ее жизни. И что ощущения у нее точь-в-точь, как на спонтанном, но до крайности веселом пикнике, где одно только ощущение приготовлений к поездке, вдыхание жаркого лесного воздуха, торопливое нарезание сэндвичей уже заставляет почувствовать романтику приключений. Это же надо – она, взрослая, успешная, красивая и самостоятельная женщина, сидя на своей кухне в своем собственном доме, волнуется, как девчонка перед первым свиданием с одним из самых крутых старшекурсников. Кажется, она многое упустила в своей жизни…

  26