58 
— Все равно я чувствую себя отчасти виноватым. Кому, как не мне, знать, на какие отчаянные шаги порой идут мужчины, лишившись возможности видеть ребенка так часто, как хочется. Надо было предупредить вас с Маршей!
— Вот и хорошо, что не предупредил, — резонно возразила Дарси. — Марша, разумеется, удвоила бы бдительность, но это не решило бы проблему. Недаром говорят, что все к лучшему. Это было для каждого из них необходимым потрясением. Знаешь, они ведь сумели договориться! Я хочу сказать, нет никакой необходимости винить себя, Сет.
Некоторое время он с сомнением смотрел на нее, потом улыбнулся, привлек к себе и поцеловал в лоб.
— Больше всего мне нравится в тебе могучий здравый смысл!
Дарси подумала, что не может принять этот комплимент: в объятиях Сета ее здравый смысл куда-то исчезал. Вот и теперь она не могла надышаться знакомым запахом.
— Ты в курсе, что у Вика и Пег родилась девочка? — спросила она, чтобы оттянуть разговор.
— Да, Вик мне позвонил. Он мечтал о девочке. Нетрудно предположить, что ее избалуют сверх всякой меры. Я так и сказал Вику, и он не стал отрицать.
— Ее назвали… — начала Дарси, боясь молчания.
— Знаю. Мэри Элизабет, — произнес Сет тихо, прикладывая палец к ее губам.
Кончик пальца соскользнул на нижнюю губу, прошелся по ней из стороны в сторону, спустился по подбородку на шею и двинулся вниз, пока не оказался во впадинке между ключицами. Там он замер. Полуприкрыв глаза, Дарси как завороженная упивалась своими ощущениями.
Когда Сет потянулся к ней, она качнулась навстречу, широкий вырез свитера сполз на одну сторону, открывая плечо и часть груди. Когда он взял губами губы Дарси, она схватила его за плечи, впилась в них пальцами, чувствуя ответное движение мышц. Поцелуй был знакомым, но от этого не менее волнующим, он обещал путешествие в счастливую страну, принадлежавшую только им двоим…
Рука Сета блуждала в вырезе ее свитера, и Дарси готова была замурлыкать от удовольствия. Как она соскучилась по ласкам Сета, по близости с ним! Но страсти уже было слишком мало для счастья, часть не могла заменить целое. Ей нужен был весь Сет, целиком, не только тело его, но и душа.
Должно быть, он что-то почувствовал, потому что отстранился.
— Что-то не так?
Дарси хотела ответить, но слова пришли не сразу. Для начала она отодвинулась на другой край дивана, сложила руки на коленях и переплела пальцы, словно боясь, что они по собственной воле потянутся к Сету. Она все еще остро чувствовала возбуждение и тщетно пыталась заставить сердце биться ровнее.
— Я хотела спросить… ты обдумал наш последний разговор?
Снова наступило молчание, становившееся все более тягостным, по мере того как уходили секунды. Однако Сет наконец нарушил его.
— Ах да, пятничное выяснение отношений! — сказал он с непроизвольной гримасой. — Да, я думал о нем и пытался понять, чего ты хочешь. Чтобы мы жили вместе?
— Жили вместе? — повторила Дарси как это. — Эти слова напоминают мне детский сад и то, как дети играют во взрослую жизнь. Можно в любой момент разобрать построенный дом и убрать в шкаф кубики, а с ними и то, что прожито, чтобы завтра можно было начать что-то новое. В жизни все не так просто.
— Разве мы не договорились, что не станем вести речь о длительных отношениях? Ты уверяла, что сделала выбор. Что изменилось? Думаешь, я уже созрел для пересмотра своих жизненных принципов?
Дарси побледнела. Разговор принял тот самый неприятный оборот, которого она опасалась.
— Скажи, ты берешь на себя иск Джильберта?
Прежде чем ответить, Сет окинул ее испытующим взглядом.
— Да, беру.
— Как по-твоему, это надолго?
— Невозможно сказать заранее. Никаких временных ограничений нет. Без задержек дело никогда не обходится: вперед продвигаются более срочные или важные дела.
— Так или иначе, ты возвращаешься в Филадельфию? Это прозвучало не столько вопросом, сколько утверждением. Сет взял руку Дарси в свои, помолчал.
— А если и так? Это ведь не на краю света. Мы по-прежнему сможем видеться.
Как просто! Она будет чем-то вроде фонтанчика с водой — подошел и освежился, когда замучила жажда! Выходит, эти три месяца ничему не научили его?
Дарси посмотрела на Сета исподлобья, прищурившись, как если бы он был продырявленной шиной и нужно было прикинуть, стоит ли труда исправлять повреждение. Потом она отняла руку.
58 
