51 
Дарси попыталась представить себе женщину настолько эгоистичную и бездушную, чтобы это совершенно убило в ее ребенке веру в любовь, причем настолько, что даже последующая жизнь с любящим отцом не смогла возродить эту веру. Было горько и больно сознавать все это, но разговор еще не закончился.
— Чего же ты ждешь от меня теперь, когда я знаю все? — спросила она мягко. — Жалости? Судьба поступила с тобой жестоко, но смотря с чем сравнивать! По крайней мере ты был желанным ребенком в семье, а так везет не каждому…
— Что ты знаешь об этом! — резко перебил Сет. — По-твоему, желать ребенка можно только из любви? Моя мать хотела детей, потому что при возможном разводе это означает более солидное содержание! Если бы не это, она наверняка предпочла бы остаться бездетной!
— Но это только твое предположение, ты не знаешь наверняка. Из твоего рассказа не ясно, какой была твоя мать до того, как поддалась вредной привычке. Не ясно и то, отчего она начала пить. Если от одиночества, что случается нередко, то не такая уж она злодейка, скорее жертва.
— Ну конечно! Выходит, виноват отец? А между тем она вышла за него по расчету, в надежде на его будущий пост.
— Даже если это так, твоя ненависть к ней больше вредит тебе самому! Было бы намного лучше, если бы ты лелеял память о счастливых годах, прожитых с отцом, чем обиды, нанесенные матерью. То, что ты чувствуешь, никак не влияет на ее жизнь, только на твою собственную. Тебе кажется, что своей ненавистью ты наказываешь мать, на деле же травишь себя самого. Разве ты не хочешь освободиться от гнета прошлого?
— Каким образом?
— Простив свою мать!
— Как я могу простить ее? Многие годы она из эгоизма держала меня при себе, вдали от человека, который искренне любил меня. Восемь лет одиночества и злобы на весь мир вместо восьми лет любви! Разве такое прощают?
Он был прикован к прошлому тяжелыми ржавыми цепями. Оно определило его карьеру, его взгляд на женщин, мешало связать свою жизнь с близким человеком.
— Все мы крепки задним умом, Сет. Я тоже не раз заглядывала в прошлое, перебирала события и приходила к выводу, что мне следовало больше времени проводить с мамой, вместо того чтобы ходить по пятам за отцом, что мы с ней могли лучше узнать друг друга и быть ближе. Какое-то время после маминой смерти я ненавидела ее за то, что она покинула меня, не дав даже шанса исправить дело и тем самым породив во мне чувство вины за явное предпочтение отца. Но по мере того как я взрослела, я переоценивала события своей жизни. Я любила отца не больше, а просто иначе. Постепенно я припомнила, что у нас с мамой было много общего: долгие беседы по вечерам, когда она вспоминала о своем детстве и юности, совместная готовка в воскресенье. Она даже болела за меня, когда я играла с мальчишками в бейсбол! Я хочу сказать, что наш взгляд на прошлое часто определяется тем, что мы помним. Прости свою мать — не ради нее, ради себя самого!
— Тебе легко говорить, ты не была на моем месте.
Это был самый подходящий момент, чтобы наконец понять, имеет ли для него значение то, что она чувствует.
— Ты прав, я не была на твоем месте. Но это и не важно, раз я люблю тебя! Я могу понять, могу увидеть все твоими глазами и, что самое важное, хочу этого! Что ты так смотришь? Не желаешь слышать слово «любовь»? Предпочитаешь и дальше думать, что любви нет?
Долгую минуту Сет смотрел на Дарси во все глаза, явно пораженный ее признанием.
— Любви и в самом деле нет, — наконец произнес он упрямо. — То, что между нами, — это просто физическое влечение.
— Нет! — Дарси помотала головой, чувствуя, как загораются щеки. — Ты не хочешь видеть очевидного! По-твоему, наши сердца закрыты друг для друга?
— К чему ты ведешь? — осведомился он с подозрением.
— Я могу обойтись без физической близости, я годами без нее обходилась! Чтобы встречаться с мужчиной, мне нужна причина посерьезнее, чем «просто влечение», потому что я старомодна, Сет, я верю в извечные ценности…
— Что?! Это ты-то старомодна? — С коротким резким смехом Сет приблизился и остановился перед Дарси. — Интересно знать в чем? Ты обеспечиваешь себя и при случае можешь за себя постоять. Когда я сказал, что не признаю уз и оков, ты приняла мои условия. Ты первая заранее подумала о том, чтобы предохраняться. По-моему, все это рисует женщину в высшей степени современную, так что давай оставим эту чепуху о старомодной Дарси Керн.
51 
