16 
— Понимаем, понимаем, — нетерпеливо сказал Ри. — Дальше.
— А дальше процесс частично остановился, но, судя по всему, где-то еще продолжается, — закончил Морис. — Я не знаю, что дальше. У меня больше нет информации.
— Так что же все-таки случилось?
— Не имею представления, — ответил Морис. — Я-мы-я никогда не встречали упоминаний о таком явлении.
— А что такое «я-мы-я»? — поинтересовался Ри.
— Это так Сэфес себя пафосно обозначают, — проснувшийся Таенн хмыкнул. — Потому что они то ли один человек, то ли два. Видимо, сами для себя этот вопрос решить не могут.
Второй Сэфес тоже сел, огляделся и улыбнулся.
— Примерно так, — согласился он. — Но мы хотя бы не поем на выходе из Сети песни про голую женщину, совокупляющуюся с котом на пороге ее собственного дома.
— Леон, — предостерегающе сказал Морис, — не стоит начинать полемику. Пожалуйста.
— А что с меня взять? Слепой и совершенно неадекватный генетический мусор, — ехидно ответил Леон. — Говорю, что заблагорассудится. Правда, редко.
— Слепой? — удивился Ит.
— Ну, почти, — подтвердил Сэфес. — Я вижу, просто не так, как вы.
— У него сетевое зрение, — уточнил Морис. — А глаза вообще никуда не годятся. Предлагали это исправить, но убедить моего второго в чем-то порой очень сложно.
Ит слушал разговор в пол-уха. Что же делать дальше? Если ситуация и впрямь такая серьезная, как утверждают Бард и Сэфес, то что же будет с ним самим и с Ри? Удастся ли попасть домой или хотя бы в те миры, куда они направлялись? На катере, по всей видимости, можно выбраться с планеты, но это явно не решит проблему. Хотя…
— Морис, скажите, а где мы сейчас находимся? — спросил Ит.
— Мы в эпицентре. — Морис снова повесил посреди каюты схему с тем, что осталось от участка Сети. — Территориально — вот тут, — он ткнул пальцем в самую сердцевину темного пространства. — Я думаю, нам всем повезло, что так удачно подвернулся этот мир. Да, он внецикличный, но это условная Маджента, поэтому, вероятно, мы и сумели…
Он запнулся, нахмурился, и пространство вокруг взорвалось цветовым вихрем, который, впрочем, тут же остановился.
— Ничего мы не сумели, — сумрачно подытожил Леон. — Уважаемый Таенн, вы знаете, что мы с вами уже несколько часов, как мертвы?
— Что вы имеете в виду? — ошеломленно вскинулся Бард.
— То, что сказал… — вздохнул Сэфес. — Запросил у катера информацию о нашем состоянии, он сообщил, что «время смерти два с чем-то часа назад»…
— Что?!! — вытаращился на него Таенн.
— Не знаю, как это объяснить… Но, с точки зрения аппаратуры, мы мертвы. И как такое возможно — тоже не знаю.
Бард принялся витиевато ругаться, поминая что-то Ри с Итом непонятное. Те предпочли молчать, догадываясь, что сейчас лучше не вмешиваться. Инженер где-то в глубине души испытывал глухое злорадство, но одновременно ему было за это чувство стыдно. Однако ничего не мог с собой поделать, слишком большое неприятие вызывал Контроль и его действия. Почему его конклав лишили перспективных планет?! Только потому, что Барды так решили?! Нет у них такого права! Ри был искренне уверен, что их путь развития единственно верный, что других просто не может и не должно быть — он никогда не сталкивался с альтернативами. Да и полагал, что логика — это высшая ценность, и эта самая логика, его логика, подтверждала его же правоту.
— И Сеть не запросить, доступ перекрыт… — с тоской сказал Бард. — Это что же получается? Мы вполне себе живые, но любая интеллектронная система воспринимает нас мертвыми?
— По поводу любой, не поручусь, — скривился Леон, — но системы нашего катера воспринимают нас именно так.
— А наши гости? — Морис повернулся к Ри с Итом, продолжающим молча смотреть на них.
— Сейчас запрошу.
Пространство вокруг альбиноса снова взорвалось световым вихрем, но вскоре вернулось в обычное состояние.
— Они, по мнению интеллектроники катера, вполне себе живы, — после недолгого молчания сообщил Леон. — Неопознанные разумные биологические объекты. Беда в том, что у них сейчас приоритет выше, чем у нас, так как они считаются живыми, а мы — нет. А значит, управлять катером сможет только кто-то из них…
— Весело… — протянул ошарашенный свалившимися на него известиями Таенн.
— Да уж куда веселее, — согласился Леон.
С минуту помолчав, он повернулся Ри с Итом и спросил:
16 
