Последние отзывы

  42  

— Я позвоню тебе, — торопливо ответила ему Сара.

Она знала, что его телефон был в записной книжке Лори. В прошлом году Лори часто звонила ему.

Доехав до Риджвуда и свернув на свою улицу, Сара со страхом увидела, что возле их дома стояли три фургончика. Репортеры с камерами и микрофонами толпились на подъезде к дому. Сара посигналила. Пропустив машину, они побежали рядом, пока она не остановилась возле входной двери. Вздрогнув, Лори открыла глаза и огляделась.

— Сара, что делают здесь эти люди?

С облегчением Сара увидела, как открывалась входная дверь. По ступенькам торопливо спустились доктор Карпентер и Софи. Протиснувшись сквозь толпу репортеров, Карпентер открыл дверцу машины и помог Лори выйти. Засверкали вспышки фотоаппаратов, и на Лори обрушился град вопросов, пока он с Софи почти внесли ее вверх по ступеням в дом.

Сара понимала, что она вынуждена будет сделать заявление. Выйдя из машины, она подождала, пока все микрофоны были направлены на нее. Пытаясь заставить себя выглядеть спокойной и уверенной, она выслушивала вопросы:

— Это убийство на почве роковой страсти?.. Это правда, что вы бросили работу, для того, чтобы защищать Лори?.. Считаете ли вы ее виновной?..

Сара решила ответить на последний вопрос.

— Моя сестра как по закону, так и по совести не виновна ни в каком преступлении, и это будет доказано нами на суде.

Повернувшись, она стала пробираться сквозь толпу выкрикивающих вопросы журналистов.

Софи ждала ее возле открытой двери. Лори лежала в комнате на кушетке, рядом стоял доктор Карпентер.

— Я дал ей сильнодействующее успокоительное, — сказал он Саре шепотом. — Надо поскорее перенести ее в спальню и уложить в постель. Я просил передать доктору Донелли, чтобы он позвонил, сегодня он должен вернуться из Австралии.

Это было похоже на переодевание куклы, когда они с Софи стянули с Лори через голову свитер и надели на нее ночную рубашку. Лори не открывала глаз и, казалось, ничего не чувствовала.

— Я принесу еще одно одеяло, — тихо сказала Софи. — У нее ледяные руки и ноги.

Когда Сара включала ночник, до нее долетел слабый стон. Это был горький, приглушенный подушкой, плач Лори.

— Она плачет во сне, — сказала Софи. — Бедная девочка.

Да, это был детский плач. Если бы Сара не смотрела на Лори, то она бы подумала, что где-то плачет испуганный ребенок.

— Попроси доктора Карпентера подняться наверх.

Она чуть было инстинктивно не обняла Лори, чтобы успокоить ее, но заставила себя дождаться доктора. Подойдя к ней, он встал в полутемной комнате и внимательно наблюдал за Лори. Когда рыдания стихли и Лори перестала сжимать подушку, послышался ее шепот. Склонившись над ней, они прислушались.

— Я хочу к папе. Я хочу к маме. Я хочу к Саре. Я хочу домой.

Глава 46

Томазина Перкинс жила в маленьком четырехкомнатном домике в Гаррисберге, в Пенсильвании. В свои семьдесят два года она выглядела довольно бодро, и единственным ее недостатком можно было считать страсть поговорить о самом волнующем событии ее жизни — о том, какую роль она сыграла в истории с похищением Лори Кеньон. Она была той самой кассиршей, которая позвонила в полицию, когда у Лори началась истерика в закусочной.

Больше всего она сожалела о том, что не успела как следует разглядеть ту пару и не могла вспомнить имени, которым женщина назвала мужчину, когда они потащили Лори из кафе. Иногда Томазина видела их во сне, особенно мужчину, правда, без лица, лишь длинные волосы, борода и сильные руки, густо покрытые волосами.

Томазина узнала об аресте Лори Кеньон из телевизионных новостей в шесть часов. «Вот несчастная семья, — сочувственно подумала она. — Столько бед». Кеньоны были очень благодарны ей. Она была приглашена вместе с ними на передачу «Доброе утро, Америка» после возвращения Лори домой. В тот день Джон Кеньон незаметно дал ей чек на пять тысяч долларов.

Томазина надеялась, что Кеньоны будут поддерживать с ней отношения. Некоторое время она регулярно писала им длинные подробные письма, в которых описывала, как все, кто ни приходил в кафе, хотели послушать эту историю и как у них наворачивались на глаза слезы, когда Томазина рассказывала, какой испуганной выглядела Лори и как горько она плакала.

Потом она получила от Джона Кеньона письмо. Он вновь благодарил ее за доброту, но просил больше не писать им, так как письма очень расстраивали его жену. Они все пытались вычеркнуть из памяти то страшное время.

  42