Особенно,... 
17 
— Конечно. Жду не дождусь. Ну ладно, пора бежать. Скажи папе, его «доброе утро» похоже скорее на «пошел к черту». Не допил кофе, да?
— Угадал. Пока, дорогой.
Родители Нейла Стефенса переглянулись. Долорес вздохнула.
— После Нью-Йорка жалею только об одном, что он не может запросто зайти к нам на огонек в любое время, — сказала она.
Еe муж встал, подошел к плите и налил еще кофе.
— Нейл говорил, что я брюзга по телефону?
— Что-то вроде этого.
Роберт Стефенс медленно улыбнулся.
— Да, знаю, что по утрам я не сияю, как солнышко, но сейчас я подумал, что это Лаура Арлингтон. Она сплошные нервы. Без конца мне звонит.
Долорес ждала.
— Она сделала несколько крупных инвестиций, которые не сработали, и ей кажется, что ее водят за нос.
— Она права?
— Думаю, да. Это одно из тех самых грандиозных дел. Брокер уговорил ее инвестировать небольшую, многообещающую компанию, которую якобы должна была купить Майкрософт. Она купила сто тысяч акций по пять долларом за акцию, уверенная, что хорошо заработает.
— Пятьсот тысяч долларов! А что это стоит теперь?
— Акции заморозили. Даже вчера, если бы их и можно было продать, то не более чем по восемьдесят центов за штуку. Лаура не может позволить себе потерять такие деньги. Жаль, что она не посоветовалась со мной.
— Не собирается ли она в «Латам Мейнор»?
— Да, именно эти деньги и предназначались для уплаты. Это все, что у нее есть. Ее дети хотели, чтобы она там поселилась, но брокер убедил ее, что после такой инвестиции у нее будут деньги и на «Латам», и детям останется.
— Он действовал незаконно?
— Не думаю. Возможно, поступил неэтично, но ничего незаконного. Тем не менее хочу обсудить все с Нейлом. Вот почему я так рад, что он приезжает.
Роберт Стефенс подошел к большому окну, выходящему на залив Наррагансет. Как и его сын, он был крупный, атлетически сложенный мужчина. В 67 лет его некогда пшеничные волосы совсем поседели.
Вода в заливе стояла тихая, как в озере. Трава у дома, спускавшаяся до самого берега, начинала терять свою изумрудиость, а кленовая листва становилась оранжевой, медной и красной, как вино.
— Красота и покой, — сказил он, покачав головой. — Трудно поверить, что всего в шести милях отсюда была убита женщина в своем собственном доме.
Он повернулся и посмотрел на свою все еще прелестную жену. Ее серебряные волосы были пучком заколоты на затылке, оттеняя нежные и приятные черты лица.
— Долорес, — сказал он суровым тоном, — когда меня нет дома, хочу, чтобы ты запирала все двери и не выключала сигнализацию.
— Хорошо, — согласилась она. На самом деле ей не хотелось, чтобы муж догадался, как глубоко потрясло ее это убийство, и что, прочитав сообщение в газете, она проверила входные двери, а они все оказались не заперты.
16
Доктору Вильяму Лейну не очень понравилась просьба Мэги Холлоувей о встрече с ним. Успевший устать от бессмысленной и бесконечной болтовни своей жены за обедом и от заполнения бесчисленных бумаг, которые правительство требовало от него как от директора «Латам Мейнор», он содрогался при мысли о предстоящем получасовом мучении и очень жалел, что согласился. Он не представлял себе, о чем она собиралась с ним разговаривать.
Тем более после того, как Нуала Моор не подписала бумаги, обязывающие ее переселиться в пансионат. Она заполнила все бланки, прошла медицинское обследование, а когда вдруг засомневалась, он взялся устроить для нее двухкомнатный номер, убрал оттуда все ковры и мебель, чтобы она могла видеть, как там будут смотреться ее мольберты, полки и шкафы. Но вдруг она позвонила и просто сказала, что решила остаться жить в своем доме.
Он не понимал, почему она передумала. Конечно, не из-за фантазии, что ее падчерица будет жить с ней.
«Смешно! — сказал себе Лейн. — Не похоже, что привлекательная молодая женщина с успешной карьерой примчится в Ньюпорт к старухе, чтобы поиграть с ней в дочки-матери». Лейн прикинул, что теперь, заполучив дом, Мэги Холлоувей хорошенько разглядит, сколько надо потратить, чтобы привести все в порядок, и обязательно решит его продать. А пока что она собирается отнять у него время, то время, которое он должен использовать на благоустройство незанятого номера. Управление Корпорации престижных резиденций не потерпит простоя жилых помещении.
Но его не покидала неприятная мысль: была ли другая причина, отпугнувшая Нуалу? И если да, то рассказала ли она об этом падчерице? Что это может быть? А вдруг хорошо, что она к нему придет?
17 
