57 
«Кровавая Мэри» и огромный гамбургер сотворили чудо и привели меня в норму.
Мы пили кофе, и вдруг Джоан нахмурилась и выдала:
— Элли, мне неприятно заводить этот разговор, но придется. Вчера вечером мы с Лео были на фуршете. Все говорят о твоем сайте.
— И что?
— Многие считают это возмутительным. Я понимаю, ты зарегистрировала сайт под названием «Роб Вестерфилд» вполне легально, но многие думают, что это — уже слишком, — нервно призналась она.
— Не волнуйся, — успокоила ее я. — Вестников я не убиваю. Вдобавок мне самой интересна реакция окружающих. Что еще говорят?
— Что тебе не стоило выкладывать фотографии из дела Роба в Интернете и что результаты медицинской экспертизы с описанием ударов, нанесенных Андреа, — просто страшно читать.
— Это было жестокое убийство.
— Элли, ты сама спросила, что говорят люди!
Джоан выглядела такой несчастной, что мне стало за себя стыдно.
— Прости. Я понимаю, как тебе тяжело.
Джоан пожала плечами.
— Элли, я уверена, что Андреа убил Уилл Небелз. Половина нашего города считает преступником Пола Штройбела. А большинство остальных если и признают Роба Вестерфилда виновным, то полагают, что он отсидел свой срок и заслужил досрочное освобождение. И с этим ты ничего не поделаешь.
— Джоан, если бы Роб Вестерфилд признал себя виновным и чистосердечно раскаялся, я бы все равно ненавидела этого урода, но сайта бы не завела. Я понимаю их точку зрения, но мне уже не остановиться.
Джоан протянула руку через стол, и мы сцепили пальцы.
— Элли, может, ты все-таки проявишь жалость? Хотя бы к старой миссис Вестерфилд. Ее экономка ходит и сетует, как та расстроилась из-за твоего сайта. Старая женщина хочет, чтобы ты его прикрыла хотя бы на время, пока новый состав присяжных не выслушает показания Небелза.
Я вспомнила Дороти Вестерфилд, элегантную женщину, которая пришла в день похорон выразить соболезнования моей матери и которую отец выгнал из нашего дома. Он не принял ее сочувствия тогда, а я не имела права проявить его сейчас.
— Давай сменим тему, — предложила я. — Боюсь, мы не сойдемся.
Джоан одолжила мне триста долларов, и мы обе искренне улыбались, когда я платила за ланч.
— Чисто символически, — согласилась я, — но мне так приятней.
Перед дверьми в вестибюле мы попрощались.
— Я не могла смотреть, как ты карабкаешься наверх по этой лестнице.
— Вид из окна того стоит. К тому же у меня есть клюка, — в качестве подтверждения я постучала тросточкой по полу.
— Если что — звони. В любом случае, завтра я сама с тобою свяжусь.
Я подумала, не стоит ли закончить на этом разговор, но мне хотелось задать Джоан еще один вопрос.
— Джоан, я знаю, ты ни разу не видела медальон, который носила Андреа, но скажи, ты все еще общаешься с кем-нибудь из ваших школьных подруг?
— Конечно. И теперь, после всего, они точно мне скоро позвонят.
— А не могла бы ты спросить, не видел ли кто-нибудь из них на Андреа тот самый медальон? Золотой, в форме сердечка, выпуклый по краям, с маленькими синими камушками посередине и выгравированными буквами "А" и "Р" — инициалами Андреа и Роба — сзади.
— Элли...
— Джоан, чем больше я об этом думаю, тем больше я убеждаюсь, что Роб вернулся в гараж только потому, что не хотел, чтобы медальон нашли на теле Андреа. Мне нужно знать, почему он был так важен Вестерфилду. И не помешало бы, если бы кто-то подтвердил факт его существования.
Джоан решила не спорить. Пообещав навести справки, она уехала домой к обыденной жизни, детям и мужу.
Тяжело опираясь на трость, я прохромала наверх в номер, закрыла дверь, заперла щеколду, аккуратно сняла кроссовки и плюхнулась в кровать.
Я проснулась от телефонного звонка и с удивлением отметила, что в комнате все еще темно. Опершись на локоть, я нащупала выключатель и, поднимая телефон со столика у изголовья, бросила быстрый взгляд на часы.
Восемь. Я проспала шесть часов.
— Алло, — мой голос звучал, словно с похмелья.
— Элли, это Джоан. У меня для тебя ужасная новость. Сегодня днем экономка старой миссис Вестерфилд заявилась в магазин Штройбелов и накричала на Пола. Она вопила, что он должен признаться в убийстве Андреа и что это он виновен во всех несчастьях Вестерфилдов. Элли, час назад Пол закрылся у себя дома в ванной и перерезал вены. Сейчас он в больнице, в реанимации. Он потерял много крови. Врачи говорят, он не выживет.
57 
