Последние отзывы

  31  

— Точно. Насколько я понимаю, в Миннеаполисе вы недавно.

— Все верно. — Она улыбнулась, надеясь, что улыбка не вышла натянутой.

«Сейчас он станет меня расспрашивать, — занервничала она. — Вот она, проверка на прочность». Лейси взяла ложечку и принялась размешивать кофе. Тут же спохватилась: кто же черный кофе размешивает?

Свенсон учил отвечать вопросом на вопрос.

— А вы, Том, из Миннеаполиса?

Ей прекрасно было известно, что нет, но сам вопрос прозвучал вполне естественно.

— Нет. Я уроженец Фарго, что в Северной Дакоте. Впрочем, отсюда недалеко. Видели фильм «Фарго»?

— Еще бы, мой любимый, — улыбнулась она.

— И, посмотрев его, вы все же выбрали Миннеаполис? Фильм почти запретили в этих краях. Местные жители решили, что их выставили деревенщиной.

Лейси почувствовала, что история с переездом выходит неубедительной.

— Мне было шестнадцать, когда мать взяла меня в гости к своим друзьям, те жили в Миннеаполисе. Мне тогда безумно понравился город.

— Уж точно не по такой погоде приезжали.

— Мы были в августе.

— Так сильно нравится мошкара?

Он поддразнивал ее. Лейси прекрасно понимала это. Но когда приходится лгать, то вечно все идет наперекос. Затем он спросил, где она работает.

— Я недавно приехала. — Она подумала, что хоть что-то из ее слов оказалось правдой. — Только с жильем разобралась, вот теперь настала очередь работу искать.

— А какую работу?

— Ну, прежде я вела дела у одного врача, — и тут же спешно добавила: — На этот раз хочется попробовать что-нибудь новенькое.

— Хорошо вас понимаю. Мой брат — врач, его дела ведут целых три помощницы, и то с трудом справляются. А у какого врача работали?

— У педиатра.

«Слава богу, мама прожужжала мне все уши, так что вполне смогу сделать вид, будто соображаю в этом деле, — подумала Лейси, — но какого черта меня дернуло сказать, что вела его дела? Я ни в страховках, ни в медицинских картах совершенно не разбираюсь». Желая срочно сменить тему разговора, она сказала:

— Сегодня слышала вас в эфире. Мне понравилось интервью с режиссером новой постановки «Чикаго». До переезда я ходила смотреть его в Нью-Йорке. До сих пор под впечатлением.

— Кейт, моя двоюродная сестра, сейчас здесь. Они гастролируют с постановкой «Король и я».

Лейси заметила его испытующий взгляд. «Кажется, он думает, пригласить меня на спектакль или нет. Давай же, решайся, — умоляла она его про себя. — Сестра Кейт работала вместе с Эмили, именно она их познакомила».

— Завтра первый спектакль, — сказал он. — У меня есть два билета. Не составите мне компанию?

18

После гибели Изабель прошло три месяца, а Джимми Ланди по-прежнему ходил как потерянный. Словно ту часть его мозга, что отвечает за эмоции, взяли и аккуратно обкололи анестетиками. Все его силы и мысли были направлены на новый отель-казино, который Джимми строил в Атлантик-Сити. Расположенное между подобными ему комплексами — «Трамп-Кэстл» и «Харрас-Марина», — здание должно было затмить соседей величественными, освещенными белыми витринами, круглыми башенками и золоченой крышей.

До открытия оставалась всего неделя. Джимми Ланди стоял в фойе нового здания и наблюдал за последними приготовлениями. «Господи, я закончил! Я закончил этот проект!» — думал он. Ковры постелены, картины и драпировки развешаны, в бар завозили все новые и новые ящики с напитками.

Главное — превзойти всех, повергнуть в смятение, доказать свою уникальность. Уличный мальчишка, выросший в Вест-Сайде, чье школьное образование оборвалось в тринадцать лет, мальчишка, который драил посуду в ресторане клуба «Аист», теперь стал королем и был готов снова и снова бросать вызов своим соперникам.

Джимми ясно помнил былые дни, когда через распахнувшуюся дверь кухни он украдкой заглядывался на знаменитых завсегдатаев клуба. Тогда романтическим ореолом были окутаны и звезды, и неизвестные посетители. Эти люди ни за что не осмелились бы прийти в таком виде, что окружающие решили бы: они спали, не раздеваясь.

Каждый вечер вокруг них крутились журналисты, их ждали персональные столики. Уолтер Уинчелл. Джимми Ван Хорн. Дороти Килгаллен. Килгаллен!

Господи, как же они стелились перед нею. Ее колонку в «Джорнал Америкэн» читали все; каждый мужчина тайно мечтал о ней.

«Тогда я просто изучал их, — думал Джимми, стоя в фойе и наблюдая за рабочими, которые бродили вокруг. — Тогда, на кухне, я узнал все, что следует знать о бизнесе. Если не являлся шеф-повар, я мог занять его место. Джимми поднялся до разносчика, потом стал официантом и, наконец, метрдотелем». К тридцати годам Джимми Ланди созрел для открытия собственного дела.

  31