105 
Окончив рассказ, отец похлопал меня по руке.
— Я скучал по тебе, Пейдж, — сказал он.
С этими словами он встал и вышел из комнаты. Я моргнула, глядя на белый потолок. Я спрашивала себя, возможно ли что-то приобрести, ничего не потеряв. Я пыталась представить, как я убегаю из дворца, ощущая босыми ногами прохладные мраморные плиты пола, а потом всю жизнь живу воспоминаниями.
***
Вооружившись свадебной фотографией и маминой историей жизни, я помахала отцу рукой и села в машину. Я подождала, пока он скроется за персиковой занавеской на входной двери, и уронила голову на руки, сжимающие руль. Что же мне теперь делать?
Мне был нужен детектив, причем такой, который не станет смеяться над тем, что мне вздумалось разыскивать человека через двадцать лет после его исчезновения и не запросит с меня слишком много денег. Но я понятия не имела, где его искать.
Я медленно ехала по улице. Слева от меня замаячила громада Святого Кристофера. Я уже восемь лет не была в церкви. Макса не крестили. Даже Николас удивился. «А я-то считал тебя впавшей в грех католичкой», — прокомментировал он. Когда я сообщила ему, что больше не верю в Бога, он удивленно приподнял брови. «В этом наши взгляды совпадают», — кивнул он.
Я припарковала машину и начала взбираться по гладким каменным ступеням церкви. Несколько женщин постарше стояли в левом приделе, ожидая своей очереди на исповедь. Время от времени шторки исповедальни раздвигались, выпуская в мир очередного грешника, вознамерившегося очистить душу.
Я прошла по центральному проходу и села на первую скамью. Я всегда была уверена, что именно по этому проходу буду идти в качестве невесты. Солнечные лучи, пробившись сквозь яркие витражи с изображением Иоанна Крестителя, уронили к моим ногам расплывчатое цветное покрывало. Я нахмурилась. В детстве я всегда любовалась великолепием сочных красок, но только сейчас заметила, что на самом деле окно не впускает в церковь солнце.
Сообщив Николасу, что я отреклась от своей религии, я сказала правду. Вот только она от меня не отреклась. Это была улица с двусторонним движением. Я перестала молиться Иисусу и Деве Марии, но это не означало, что они отпустят меня без борьбы. Таким образом, несмотря на то что я перестала ходить на службу и за восемь лет ни разу не исповедалась, Бог меня не оставил. Я чувствовала Его у себя за спиной. Я слышала Его едва слышный шепот. Он говорил мне, что отречься от веры намного сложнее, чем я думала. Он улыбался, когда, впадая в отчаяние, я звала Его на помощь. Меня охватывала ярость при мысли о том, что, как бы настойчиво я ни отталкивала Его от себя, на самом деле от меня мало что зависело. Он продолжал управлять моей жизнью.
Я встала на колени, как того требовала обстановка, но не позволила молитвам сорваться с моих губ. Прямо передо мной была статуя Девы Марии, которую я украсила венком, будучи королевой мая.
Мать Иисуса. В детстве я слепо ей поклонялась. И как все маленькие девочки из католических семей, я была уверена, что если буду хорошо себя вести, то, став взрослой, буду точным ее подобием. Однажды я даже на Хэллоуин оделась в ее одежды. На мне была синяя накидка и тяжелый крест, но никто так и не понял, кого я изображаю. Я представляла себе Марию прекрасной и безмятежной женщиной, ведь не зря Господь доверил ей выносить своего сына. Но что мне импонировало больше всего, так это то, что ей было гарантировано место на Небесах только за то, что она стала матерью исключительного создания. Иногда я одалживала ее у Иисуса. Я представляла себе, что она присаживается на краешек моей постели и спрашивает, чем я сегодня занималась в школе.
Я так много знала о матерях в целом. Я вспомнила, как в пятом классе услышала на уроке о том, что детеныши обезьян предпочитают кукол из махровой ткани куклам, скрученным из проволоки. В другой раз, ожидая своей очереди в приемной какого-то врача, я прочитала статью о том, что койоты, потерявшие щенков, начинают громко выть, зная, что детеныши обязательно придут на их зов. Мне хотелось знать, способен ли мой собственный голос утешить и успокоить Макса. Услышу ли я зов своей мамы?
Боковым зрением я заметила у алтаря знакомого священника. Я не хотела, чтобы меня узнали и заставили каяться. Наклонив голову, я заспешила к выходу из церкви. Проходя мимо священника, я случайно задела его плечом и вздрогнула, ощутив непоколебимую силу его веры.
Я знала свой следующий пункт назначения. Я должна была там побывать, прежде чем отправиться на розыски мамы. Подъезжая к заправке, я сразу увидела Джейка. Он отдавал кредитную карточку похожему на юриста типу в строгом костюме, стараясь не коснуться замасленной рукой холеных пальцев клиента. Тип сел в свой «фиат» и отъехал, освободив место для меня.
105 
