Последние отзывы

  31  

Практически одновременно с основными силами на дистанцию открытия огня вышел и отряд адмирала Катаоки, между ним и крейсерами завязалась жаркая перестрелка. Однако осознавая, что силы слишком неравны и выход только в том, чтобы навязывать противнику свою тактику боя, Реценштейн отправил миноносцы к броненосцам, где они, приняв значительно ближе к берегу, сопровождали гигантов, а сам, увеличив ход, начал кружить над Катаокой и Дэвой, используя свое преимущество в ходе, сведя таким образом превосходство японцев в артиллерии и водоизмещении практически на нет.

– Степан Осипович, пора перебираться в боевую рубку, – когда первый снаряд упал неподалеку от броненосца, обратился к Макарову Молас. Он, как и весь штаб, находился на мостике вместе с командующим.

– Там я не смогу в достаточной мере наблюдать за сражением – в бойницы не больно-то и посмотришь, а мне нужно видеть общую картину. И потом – мой штаб, командование броненосцем… Будет слишком тесно.

– Ваше превосходительство, это по меньшей мере неразумно, – не сдавался Молас, поддержанный загомонившими офицерами. – Никто не сомневается в вашей храбрости и стойкости, но вы нужны флоту живым и здоровым. Если рубка не способна вместить весь штаб, что же, так тому и быть, штаб останется на палубе, но уж вам-то место там найдется. – Вот теперь ни намека на увещевание – в словах начальника штаба слышались уже требовательные нотки.

Макаров, надувшись как сыч, оглядел всех окружающих и зацепился за стоящего в сторонке матроса. Сигнальщик смотрел на адмирала таким взглядом, что он пробирал, казалось, до самых потаенных глубин души. Были в нем и боль, и мольба, и недоумение, и укор – целая гамма чувств. А еще в фигуре матроса проскальзывало нечто такое, по чему можно было сделать вывод, что вот сейчас он наплюет на все уставы и субординацию, сграбастает в охапку строптивого адмирала и уволочет под защиту брони.

Неизвестно, что послужило принятому решению – вид ли матроса, готового пойти на преступление, чтобы оградить от опасности любимого адмирала, увещевания ли офицеров или просто возобладал здравый смысл, – но Макаров все же развернулся и с недовольным выражением на лице направился в рубку.

Помещение встретило его сумраком, который разгонялся включенным освещением, и было душно, но, оказавшись под защитой брони, многие облегченно вздохнули. Сразу и не поймешь – то ли оттого, что почувствовали себя в безопасности, то ли потому что адмирал перестал дурачиться и больше не подвергает себя ненужной опасности. Для командования броненосцем здесь было довольно просторно, но с появлением адмирала с его штабом стало куда теснее.

Не останавливаясь, Макаров тут же прошел к смотровым щелям. Впрочем, щелями их назвать было трудно – скорее узкие окошки, через которые в рубку мог ворваться целый рой осколков. Но здесь эта проблема была решена: присутствовали рамки с остеклением в несколько слоев, идея, подсмотренная на бронепоездах, имелись и запасные стеклопакеты, которыми легко было заменить поврежденную часть. Стоит заметить, что стекло было заметно толще такого же на бронепоездах, а потому, в отличие от них, вполне могло погасить и энергию винтовочной пули, выпущенной в упор, а еще оно коренным образом отличались от прототипа, так как между слоями был проложен целлулоид, что значительно увеличивало прочность. К слову сказать, на бронепоездах тоже уже ввели это новшество.

Бинокль к глазам – и вот корабли противника вновь приблизились. Обзор куда скромнее, чем на мостике, но в принципе ничего страшного, вполне приемлемо. Палуба мелко вздрогнула, послышалось сдвоенное рявканье носовых двенадцатидюймовых орудий. Макаров следил за «Микасой». Один из снарядов упал рядом с бортом, второй разорвался на палубе.

Все же его нахождение здесь в качестве командующего во многом пошло на пользу эскадре. Сегодня при проведении маневров корабли, конечно, не показали безупречной слаженности, но если сравнивать с тем, что было вначале, изменения все же разительны. Причем если еще сегодня поначалу было множество огрехов, то в боевой обстановке все происходило весьма неплохо, хотя адмирал ожидал как раз обратного. Опять же выучка личного состава радовала. Может, здесь причина крылась в новых дальномерах, поставленных концерном, а может, все же в самих артиллерийских офицерах и комендорах, а скорее всего – в совокупности всего этого. И стрельба была на диво удачной: вон «Микасу» со второго залпа накрыли, и не просто, а добились попадания.

  31