Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
140 
– Что привело вас ко мне? – грозно воззрился он на тюрингов. – Неужто принесли условия сдачи Скитинга?
Тюринги поклонились и молча протянули ему прошение своего короля.
Ознакомившись с посланием, Теодорих многозначительно хмыкнул: он понял, что враг окончательно сломлен и, значит, штурмовать крепость его воинам не придется.
– Я обещаю сохранить жизнь королю Герменфреду, его семье и придворным при условии, что Скитинг будет сдан без кровопролития, – веско отчеканил он. – Завтра в полдень вы должны открыть мне ворота.
Удовлетворившись его ответом, тюринги покинули лагерь франков, торопясь доложить о достигнутой договоренности своему королю.
* * *
– А что, если Теодорих обманывает меня? – обратился Герменфред с вопросом к сыну и жене, выслушав послов. – Вдруг это всего лишь уловка, чтобы выманить нас из Скитинга?
Аудовера молчала. За последнее время она сильно сдала: поседела, похудела, под ее некогда прекрасными, полными жизни и огня глазами залегли черные тени. «Первая умная мысль, посетившая твою варварскую голову за все последние годы, – думала королева. – Ничуть не сомневаюсь, что Теодорих убьет и тебя, и Амалафреда… И я останусь одна. В наложницы король Австразии вряд ли меня возьмет: не думаю, что в моем возрасте я гожусь для такой роли. Хвала Логосу, что хоть Гертруда устроена! А если все пойдет так, как я задумала, вскоре станет и королевой Австразии. В ней – вся моя надежда на будущее. Но куда податься на первых порах? Вернуться в родное королевство? Уйти в монастырь?» Мысли путались. Аудовера взглянула на сына, и сердце ее болезненно сжалось. Конечно же, Амалафред был как две капли воды похож на отца – и внешностью, и характером. Порой Аудовере казалось даже, что это не она произвела на свет столь упрямого и жестокого юношу. Однако, как ни крути, он все же был плоть от плоти и кровь от крови ее родным сыном…
– Король Австразии дал обещание, – робко произнес один из послов.
– Знаю я его обещания! – саркастически хмыкнул Амалафред. – Ему нельзя верить!
– В любом случае у нас нет другого выхода, – подала, наконец, голос королева. – Если мы не покинем крепость добровольно, франки уничтожат и ее, и нас…
После непродолжительной беседы Герменфред пришел к окончательному решению: завтра в полдень он, его семья и последние сохранившие ему верность воины покинут крепость.
* * *
…Солнце ярко освещало землю, стоял конец августа. Пришло время жатвы и сбора урожая, но, увы, почти все близлежащие поля были вытоптаны либо сожжены франками и саксами. Многие города и селения обезлюдели: крестьян и воинов вражеские воины поубивали, а женщин и юношей увели в плен.
Король Тюрингии в последний раз поднялся на дозорную башню и впервые в жизни пожалел, что у него нет крыльев как у птицы. Ему захотелось, забыв обо всем, взметнуться ввысь и улететь прочь. Далеко-далеко отсюда…
Герменфред провел бессонную ночь, терзаясь догадками, выполнит ли Теодорих свое обещание. Сам-то он, чего уж греха таить, не мог похвастаться обязательностью в соблюдении данного кому-либо слова.
За спиной раздался голос сына:
– Пора, отец! Солнце уже высоко, скоро полдень…
Герменфред обернулся – перед ним стоял Амалафред при полной амуниции. На глазах короля впервые в жизни выступили слезы.
– Идем, сын…
В небольшом внутреннем дворе их уже ожидали королева и немногочисленная свита. Герменфред обратил внимание, что Аудовера надела праздничное платье и украсила волосы золотым обручем. Воины тоже стояли в парадном обмундировании, их начищенные до блеска шлемы сверкали на солнце. Бывший король Тюрингии помолился древним богам, ибо так и не уверовал в Логоса, и приказал открыть ворота.
* * *
– Сложите оружие, если хотите остаться в живых! – встретил их зычный голос Теодориха, как только створки крепостных ворот распахнулись.
Неожиданно Амалафред, не рассчитывавший, видимо, на снисхождение короля Австразии, обнажил меч и кинулся прямо на Теодориха. Но цели не достиг – тотчас обмяк на копьях его телохранителей.
Аудовера издала протяжный стон. Герменфред почувствовал слабость в ногах.
Король Австразии равнодушно посмотрел на захлебывающегося кровью Амалафреда.
– Достойная смерть для воина, – обронил он и отдал приказ: – Проводите Герменфреда в мой шатер, остальных – к пленникам!
…Два короля, два бывших союзника снова встретились лицом к лицу. Один из них потерял к этому моменту все: честь, сына, корону, королевство. Другой, напротив, помимо богатой добычи расширил пределы своих владений за счет повергнутой огнем и мечом Тюрингии.
140 
