Особенно,... 
30 
Виктор уловил ее взор.
– Рухлядь, не работает… Прости, что не встаю… Захворал я что-то… Внутри болит все…
Валентина забеспокоилась.
– Можно вызвать скорую помощь!
– Сядь, – оборвал ее Виктор. – Не надо никого вызывать. Для скорой помощи нужен страховой медицинский полис, а у меня его нет.
– Но… – попыталась возразить гостья и присела на краешек старого деревянного стула, тот предательски скрипнул под ее весом.
– Вчера мне совсем худо было… – признался Виктор. – Думал помру… Лежал вспоминал свою жизнь… Просрал я ее… Просрал… По другому не скажешь. Седьмой десяток разменял, а нет ни семьи, ни детей… Ни постоянного пристанища… Живу вот на даче…
Валентина ощутила, что к горлу подкатил горький комок. Она хотела найти нужные слова, подбодрить Виктора… Но, увы, так и не смогла.
– Молчишь… – сказал Виктор. – Правильно делаешь… Чего тут сказать? Перед тобой спившийся старик… Теперь я такой…
Виктор сильно закашлялся.
– Я схожу в деревню, куплю вам лекарство… – предложила Валентина.
– Сказал же: ничего не надо… Бесполезно… Умираю я…
Валентина встрепенулась.
– Как? Почему? Да что вы говорите?
– Уймись… Я знаю, что говорю… Не умирал лишь потому, что тебя ждал… Думаешь, не помню, как мы тогда с тобой на этом диване любились? Сколько ж лет пошло?
Валентина потупила взор.
– Тридцать почти… Неужели помните?
– Конечно, помню… Я, когда узнал, что ты несовершеннолетняя – перепугался до смерти. Уехал… А что мне оставалось делать?
– Ничего… Я и сама испугалась… Это сейчас молодежь в пятнадцать лет сексом занимается, а тогда по-другому все было…
– М-да… По-другому… Открой шифоньер… – приказал Виктор. Валентина безропотно подчинилась. – Видишь там листок бумаги?
– Да, вижу.
– Так вот, это мое рукописное завещание. Дачу я на тебя отписал… Больше некому оставить. Дом ветхий, а вот земля здесь стоит недешево. Продашь… Наследников у меня никаких нет. Так, что проблем не будет.
– Но… – попыталась возразить Валентина.
– Никаких возражений не приму… Воля умирающего закон… – прохрипел Виктор. – И еще одно… Помру, похорони меня на здешнем деревенском кладбище. Все, чтобы честь по чести было. Денег я тебе оставлю… Хватит и на похороны, и на долгую счастливую жизнь.
Виктор откашлялся и умолк. У Валентины создалось впечатление, что он заснул…
Женщина потеряла счет времени. Наконец, Виктор очнулся.
– Жена меня ждет… Зовет к себе… Немного мне уже осталось… – вымолвил он. – Любил я ее… Потому и бил до смерти… Ревновал очень… Ушла она от меня… Умерла молодой, замуж второй раз так и не вышла… Простила меня… Ждет…
Виктор говорил сбивчиво. Валентине показалось, что он бредит. Виктор снова умолк…
– Деньги и драгоценности в чугунке, под печкой… – вдруг отчетливо произнес он. – Забирай их отсюда… А то помру, прибежит сторож, все здесь перевернет вверх дном… – В подтверждение своих слов Виктор передернул затвор ружья. – Доставай, кому говорю…
Валентина послушно приблизилась к печке.
– Смотри, внизу… Там, где чугунки должны стоять… Пошарь рукой… – давал указания Виктор.
Валентина встала на колени и запустила руку под печку. И нащупала что-то мягкое. Неожиданно это «что-то» зашевелилось и мяукнуло… Из-под печки вылезла черная кошка.
– Матерь Божья… – вырвалось у женщины. Она запустила руку поглубже и, наконец, извлекла небольшой грязный чугунок.
– Открой, посмотри… – простонал Виктор. Женщина размотала грязную тряпицу и заглянула в чугунок. Ее взору предстали золотые украшения.
– Что это?
– Мои накопления на черный день… – пояснил Виктор. – Не бойся, крови на этом нет. Накопил в начале девяностых годов.
Валентина запустила руку в чугунок и дотронулась до украшений.
– Это большие деньги… Почему же вы живете здесь?
– Так уж сложилось… На квартиру все равно не хватит… А денег когда-то было еще больше… Это то, что от них осталось… Лучше тебе всего не знать… Бизнес… Чтоб его… Забери… Увези домой… Потом вернешься…
– Но как же я вас брошу здесь одного? В таком-то состоянии? – негодовала Валентина.
– Уезжай… Приедешь, как сможешь… Главное, похорони меня на деревенском кладбище около разрушенной часовни… Все… Иди… И не держи на меня зла…
Валентина пересыпала содержимого чугунка в рюкзак.
– Вот термос с горячим чаем и бутерброды… – как-то неловко произнесла она.
30 
