Казалось неизбежным, что они станут любовниками. Невозможно долго сдерживать и гасить взаимную страсть, тем более что она подобно гейзеру вырывалась наружу. Оба это понимали, и каждый по-своему с этим мирился. Но Рида беспокоило, что, если они станут любовниками, из их отношений уйдет эта непринужденность и легкость.
Секс все это изменит, иначе и быть не может. Физическая близость поколеблет начавшую зарождаться между ними близость духовную. И хотя он безумно ее желал, его пугало, что тогда он рискует потерять ту живую и беспечную Мадди, какой она была прежде. Словом, он переживал тяжелейшую душевную борьбу, то склоняясь к мысли немедленно прекратить эту детскую игру в славных товарищей и перейти к нормальным взрослым отношениям, то впадая в отчаяние от перспективы получить совсем другую Мадди, и конца этим мукам он не видел.
Однако порой ему казалось, что рискнуть все же стоит. Если все хорошенько продумать и правильно себя повести, может, он сумеет сохранить для себя и прежнюю, и новую Мадди. И какое имеет значение, что он проявит себя хладнокровным и расчетливым, если в результате оба будут довольны?
Стоило ему успокоиться на этом варианте, как вдруг опять возникали сомнения, новые опасения, и все продолжалось снова и снова, а в голове маячил образ Мадди, с детски радостным смехом скармливающей крошки хлеба слетевшимся со всего парка голубям.
У него на столе запищал зуммер, и он понял, что опять грезил наяву.
— Да, Ханна?
— На первой линии ваш отец, мистер Валентайн.
— Спасибо. — Рид включил связь. — Папа?
— Рид, я слышал, Селби принял на работу еще нескольких независимых промоутеров. Ты что-нибудь об этом знаешь?
Риду уже доложили о наплыве независимых промоутеров звукозаписи в «Галлоуэй».
— Вижу, ты не зря просиживаешь штаны в баре своего гольф-клуба. Ты там подцепил этот слух?
— Естественно.
— Действительно, ходят разговоры, что кое-кто из сорока крупнейших радиостанций подвергается давлению, их уламывают внести в свои списки музыкальных программ определенные записи. Но я бы не сказал, что это новость. Поговаривают о взятках, но ничего определенного.
— Этот Селби тип скользкий. Если услышишь что-то конкретное, скажи мне, хорошо?
— Обязательно.
— Никогда не одобрял этой идеи платить за то, чтобы твои записи запускали в эфир, — проворчал Эдвин. — Ну да ладно, это старая песня, а я думаю о новой. Хочу посмотреть репетицию нашей постановки. Пойдешь со мной?
Рид посмотрел на настольный календарь.
— Когда?
— Через час. Конечно, полагается заранее предупреждать. Им хотелось бы показать себя спонсорам в самом выгодном свете, но я люблю делать сюрприз.
В расписании на утро значились две деловые встречи, и Рид хотел сначала отказаться. Но затем передумал и решил перенести встречи на другое время.
— Хорошо, встретимся у театра в одиннадцать.
— Может, потом пойдем на ланч? За счет твоего старика, а?
Значит, ему тоскливо, решил Рид. Значит, несмотря на клуб, многочисленных друзей и возможность путешествовать по миру, Эдвин чувствовал себя одиноким.
— Постараюсь нагулять аппетит, — пообещал Рид и, положив трубку, занялся изменением расписания встреч.
Одергивая Рида, чтобы он не шумел, Эдвин проник в театр украдкой, как озорной мальчишка без билета.
— Мы незаметно сядем где-нибудь подальше от сцены и посмотрим, за что мы платим.
Из-за спины отца Рид увидел на сцене Мадди в объятиях мужчины, и от резкого укола ревности даже остановился в проходе.
Обвив руками шею мужчины и закинув голову, она смотрела на него со счастливой улыбкой.
— Джонатан, это было прекрасно! Я могла бы танцевать с тобой целую вечность! — услышал он ее восхищенный голос.
— Ты говоришь так, будто все кончено. У нас с тобой впереди много времени.
Рид окаменел, когда партнер поцеловал ее в лоб.
— Пойдем домой, ко мне.
— К тебе? — Даже на расстоянии Рид почувствовал, как тревожно напряглась Мадди. — О, Джонатан, я бы с радостью, правда! — Она слегка отстранилась, но он схватил ее за руку. — Только я не могу. Я должна… Мне нужно рано быть на работе. Понимаешь? И потом, мама. — Она отвернулась от партнера, так чтобы публика могла видеть по ее глазам, что она лжет, тогда как Джонатан этого видеть не мог. — Понимаешь, она нездорова, и мне нужно быть рядом, на всякий случай.