Особенно,... 
9 
Лиза жеманно улыбнулась и первой протянула руку для поцелуя:
— Елизавета Николаевна Бироева, старшая дочь статского советника Николая Дмитриевича Бироева. А это моя младшая сестра — Соня.
Станислав Федорович улыбнулся и поклонился Сонечке. Та и вовсе зарделась, как кумачовый стяг.
— Позвольте, сударыня, проявить неслыханную дерзость и пригласить вас на танец? — обратился он к Лизе.
Офицер подхватил, довольную собой, Лизу и увлек в бешеный галоп мазурки. И тут появился Владимир.
— Софья, вы позволите пригласить вас?
Девушка, еще не оправившаяся от пережитого, милостиво кивнула и пустилась вскачь со своим кавалером.
На протяжении всего танца Соня думала о коварстве своей сестры и старалась не упускать из виду вероломную Елизавету и морского офицера. Ей стало до слез обидно, ведь зеркало показало именно ей суженого с черной повязкой на лице! А Лизка-злыдня, коварная девица, ее опередила! Что же теперь будет?! Соня была готова разрыдаться. Владимир заметил дурное настроение своей партнерши:
— Вам нехорошо? Это из-за свечей. Надо выйти в зимний сад. Вы позволите составить вам компанию?
Соня кивнула и повисла на руке Владимира. Они удалились в зимний сад, располагавшийся на третьем этаже под стеклянной крышей.
* * *
Станислав Федорович оказался галантным кавалером и весьма интересным собеседником. И, чего греха таить, потерял голову от очаровательной Елизаветы Николаевны. Впрочем, Лиза тоже осталась неравнодушной к своему кавалеру. Ей даже льстило, что она заполучила то, что предназначалось для сестры: и ничего, что Станислав старше лет на десять. Напротив, ей казалось, что для брака такая разница в возрасте весьма благоприятна; и то, что он одноглаз — тоже ерунда! В конце концов, настоящему мужчине и одного глаза вполне достаточно.
Станислав Федорович и Елизавета Николаевна решили передохнуть после нескольких танцев.
— Сударыня, а вы здесь, как я понимаю, с папенькой?
— Да…
— Если позволите, я бы очень хотел с ним познакомиться.
Лиза улыбнулась, понимая, что офицер имеет по поводу нее вполне определенные намерения.
— Конечно, он сейчас беседует с бароном фон Визен. Тот прибыл на бал с дочерью и сыном. Пойдемте я вас познакомлю.
Лиза и ее кавалер подошли к господину Бироеву в тот самый момент, когда он и барон, утомленные беседой, решили выпить шампанского — промочить горло.
— Папенька, позвольте представить вам Станислава Федоровича Нижегородского, капитана второго ранга и…
Бироев вскинул брови от удивления: перед ним стоял солидный, еще молодой офицер, внушающий доверие с первого взгляда, а уж он-то хорошо разбирался в людях.
— Очень приятно, сударь! — Бироев протянул руку офицеру, тот ответил дружеским пожатием. — Бироев Николай Дмитриевич, статский советник. Прости меня, Елизавета, что перебил тебя, я несколько разгорячен беседой с бароном фон Визен.
— Папенька, я хотела сказать, что Станислав Федорович — член Российского географического общества.
— О! — воскликнул Бироев, предвкушая интересную беседу с господином Нижегородским. — Вы непременно должны рассказать мне о тех странах, которые имели счастье посетить!
— Не знаю, право, Николай Дмитриевич, насколько это можно назвать счастьем…
Бироев насторожился, Лиза тоже.
— Отчего же? — почти в один голос поинтересовались отец и дочь.
— Дело в том, что в одной из экспедиций я повредил глаз. Наш корабельный доктор, хоть и мастер на все руки, но все же не смог сохранить мне зрение.
Елизавета почувствовала, что Станислав Федорович все более завладевает ее сознанием…
Бироев, как человек проницательный и умудренный жизненным опытом, заметил взаимный интерес дочери и офицера и мысленно возблагодарил Всевышнего. Неужели Лиза наконец выйдет замуж? А может случиться, что и господин Нижегородский так же перестанет через какое-то время посещать их дом. Господи, осади ты ее вредоносный характер! — пронеслось у него в голове.
* * *
Соня и Владимир поднялись на третий этаж. Перед их взором предстал зимний сад, причем все укромные места уже заняли молодые парочки.
Девушку обдало свежестью зелени, стало немного легче, и она улыбнулась своему спутнику.
— Ах, сударыня, я рад видеть вас в добром здравии, — проговорил Романовский.
— Вы правы, Владимир, у меня голова закружилась от свечей. Уж слишком их много…
9 
