Последние отзывы

  30  

Трейси успокаивала, уговаривала и льстила, и наконец Энн, пожелав им спокойной ночи, ушла. Едва за ней закрылась дверь, Трейси вцепилась в руку Дороти, не давая той немедленно улизнуть. Ее светло-карие глаза горели от желания узнать.

— Приемлемое отношение? — спросила она, безумным изломом бровей указывая в сторону задних комнат.

— Он сам предложил присмотреть за Джоанной, я даже не просила, — торопливо проговорила Дороти.

— Прекрасное отношение!

— Он сказал, что практиковался в пеленании. Я до сих пор не могу в это поверить!

— Фантастическое отношение!

— А Джоанна как раз пачкала пеленки, когда я уходила.

Трейси в восхищении рассмеялась.

— Вот проверка так проверка!

Но Дороти была слишком обеспокоена ее результатами, чтобы смеяться. Она освободилась от хватки Трейси.

— Пойду-ка я. Утром уберу образцы.

— Не забудь о награде! — крикнула ей вслед Трейси и принялась весело насвистывать свою любимую мелодию — «Свадебный марш» Мендельсона.

Что, на взгляд Дороти, было явно преждевременно. Даже если Нед пройдет сегодняшний тест без особого ущерба, это будет лишь первым шагом в верном направлении. Осторожно, Дороти! Надежда и желание — ловушка. Когда Нед был с ней, казалось совершенно невозможным не отвечать ему взаимностью. Он пробуждал в ней столько чувств, что угодить в этот капкан было совсем несложно. Если не быть осторожной, можно погрязнуть в оправданиях и компромиссах, вместо того чтобы сразу трезво взглянуть на вещи.

Когда Дороти подошла к двери квартиры, ее охватило паническое напряжение. Вцепившись в ручку, она помедлила и сделала глубокий вдох. Появиться перед Недом в растрепанных чувствах было бы неправильно. Он просил доверять ему, и она должна сделать вид, что все в порядке.

Да ей и самой нужно было спокойствие, чтобы объективно оценить ситуацию. Нед, возможно, постарается скрыть свои истинные мысли и чувства, чтобы пощадить Дороти, но рано или поздно они все равно выплывут наружу. Ничто нельзя скрывать вечно, и однажды, когда обиды уже нельзя будет сдержать, они взорвутся с удесятеренной силой, разрушая все вокруг.

Все обдумав и успокоившись, Дороти повернула ручку и начала тихо открывать дверь, внимательно прислушиваясь, не раздадутся ли тревожные звуки — плач Джоанны, проклятья Неда, ворчливые нападки на детей вообще и сетования на судьбу, поломавшую его жизненные планы.

Музыка. Ничего, кроме музыки, звучавшей с разумной громкостью. Дороти узнала одну из песен «Битлз». Ее нельзя было назвать колыбельной. В ударных Ринго не было ничего убаюкивающего, они скорее будоражили ритмичными топаньем и хлопаньем. Нед очень любил музыку «Битлз», но как она подействует на Джоанну? Дороти осторожно заглянула в щелку в поисках хотя бы намека на то, чему она готова была противостоять.

Нед сидел, развалившись в ближайшем к кухоньке плетеном кресле, лицом к двери. Он был наполовину скрыт газетой, огромные страницы которой спускались на его колени, а над верхней их половиной, поднятой перед лицом, виднелась лишь макушка. Он, видимо, был увлечен чтением и не слышал, как открылась дверь.

Колыбелька Джоанны стояла на полу, между креслом Неда и диванчиком, и ее край мешал Дороти увидеть малышку. Она решила, что та, должно быть, спит, поскольку из колыбели не доносилось ни звука. Взглянув на кухонную стойку, Дороти убедилась, что Нед вымыл посуду и все убрал, как и обещал.

У нее отлегло от сердца. Его расслабленное состояние, молчание Джоанны, выполненная работа, отсутствие признаков каких-либо травм — ничего, что могло бы обеспокоить. Облегчение тут же сменилось приятным удивлением. Уверенность Неда была не хвастовством. Такое начало лучше, чем Дороти могла предположить, учитывая столь неблагоприятные обстоятельства.

Сгорая от нетерпения увидеть, насколько хорошо Нед справился с пеленанием и переодеванием Джоанны, Дороти очень тихо прикрыла за собой дверь и на цыпочках прошла вперед. Ее сердце остановилось. Колыбелька была пуста.

— Что ты сделал с Джоанной?! — выстрелила она вопрос, которому нараставшая тревога придала истерические нотки.

Газета немедленно опустилась, открыв лицо Неда, выражавшее радостное удивление.

— Ты уже закончила? Все прошло хорошо?

— Нет, где Джоанна? — Она цедила слова, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться в него ногтями и зубами.

— Да вот она, — ответил он, усмехаясь, и положил газету на колени — так, чтобы Дороти смогла увидеть. — Совсем как щенок! — Он с улыбкой глядел на девочку, прилипшую, словно улитка, к его груди. И без всякой поддержки к тому же!

  30