66 
— Мне поступить так же или сама пойдешь ножками? — спросил Никита, открывая дверь с моей стороны.
— Сама, — прошептала я, вылезая из машины. Вздохнув, вытерла вспотевшие ладони о джинсы.
— Милая, не бойся, тебя там никто есть не будет, — улыбнулся Никита, обнимая меня, и прошептав мне на ухо, — Ты им непременно понравишься. Пойдем?
Я послушно кивнула.
Никита придержал для меня калитку. Двор выглядел очень ухоженным. Везде росли цветы. В глубине двора стояла беседка, рядом расположился подвесной диван. Нам на встречу спешила женщина среднего роста. Волосы коротко стрижены, точный цвет определялся с трудом, так как на голову была повязана бандана. На вид лет сорок пять — пятьдесят. Одета в короткие джинсовые шорты и топик. С криками на весь двор: 'Боря! Выползай, старый маразматик, дети приехали!' кинулась обниматься. Первым под раздачу попал Антон. Наградив его поцелуями в обе щеки и крепким объятиям, она отвесила сыну подзатыльник. И как дотянулась-то?
— За то, что долго не приезжал! — пояснила она свои действия.
— И я тебя люблю, мамуль! — рассмеялся Антон, — Вот, это моя Каролина, — представил он девушку.
— Здравствуйте, — скромно ответила Лина, протягивая руку, намереваясь ее пожать.
Маман, рассмеявшись, схватила Лину в объятия. Поцеловала так же как и сына.
— Добро пожаловать, дочка! — сказала она, и, обернувшись, проорала, — Боря! Бросай уже свои поварешки! Иди сюда!
Выпустив Лину из объятий, повернулась к нам. Последовала та же процедура. Никите тоже был подарен подзатыльник.
— Мам, это Соня, — рассмеялся Никита. Я также попала в цепкие объятия мамы Никиты.
— Добро пожаловать, дочка! — услышала я ее слова. На глаза навернулись слезы. Последний раз я испытала подобное чувство, когда меня обнимала мама. От слез меня спас старший Догелев. Я чуть не рассмеялась вслух. Из дома вышел просто огроменный мужчина. Хотя роста он был такого же, что и сыновья. Но если сыновья были подтянуты, то отец обладал небольшим пузиком. Абсолютно седые волосы собраны в высокий хвост. Одет он был в яркую красочную рубашку, и такие же шорты. Поверх одежды был повязан фартук с надписью 'Супер-секси-повар'. Я удивленно посмотрела на Никиту, он был очень похож на отца, только моложе, с короткой стрижкой и легче на несколько десятков килограмм.
Подойдя к нам, отец схватил нас с Линой в объятия.
— Вот, это по-нашему! — радостно пробасил отец, — Молодцы, парни! Такие красавицы они у вас!
Выпустив нас из объятий, поприветствовал сыновей.
— Давайте за стол! У меня уже все накрыто! — позвал нас отец, — Давайте мойте руки, и кушать. Моя козочка уже жаловалась, что голодная как волк.
— А нечего готовить мои любимые блюда! — ответила маман, и возмущенно пожаловалась, — Представляете, он мне ни кусочка не дал, сказал, пока дети не приедут, кормить меня не будет. Хам, да?
— Нона, покажи девочкам лучше дом, а мы с парнями пока сумки принесем из машин, — предложил отец.
Маман завела нас внутрь. Большие светлые комнаты, обставленные мебелью, на стенах рамки с фотографиями. Мебель представляла собой странный симбиоз из ретро стиля и хай-тека. Нона повела нас вглубь дома. Остановившись возле первой двери, открыла ее.
— Вот, это комната Антошки, — сказала она, подталкивая Лину внутрь.
— Следующая — Никиткина, — она открыла передо мной дверь, — Дальше наша с отцом. Вон там кабинет. А тут, — она остановилась перед большой дверью, посмотрела на нас с Линой, — Тут мои владения.
Открыв двери, она пропустила нас вперед. Мы оказались в гараже, потолок которого был полностью стеклянным. На самом видном месте стоял байк. Точная копия байка Лины. За байком стоял 'Фльсксваген' Жук, окрашен он был в цвет божьей коровки. Смешные усики на капоте, сложенные крылышки на крыше. Выглядело очень красиво и правдоподобно. Нона, подойдя к машине, открыла капот.
— Вот, — гордо продемонстрировала она, — разгон за шесть секунд до сотни.
— Вы ее сами? — спросила Лина.
— Угу, сама перебрала, поставила турбо-движок, еще закись азота есть, на всякий случай. И покрасила тоже сама. Антошкину, кстати, тоже я красила. У меня вон там цех, — махнула она рукой на дверь.
— А почему Жук? — спросила я, рассматривая 'начинку'.
— А мне они жутко нравятся, и потом, очень люблю людей шокировать. Вы только представьте, еду по дороге, никого не трогаю, а тут малолетки на папинькином драндулете, едут и орут ' Бабулька, куда катишь?', а я их хоп, и обставила в два счета. Они пыль глотают, а я вся такая довольная… Ладно, пойдемте, кушать очень хочется. Там этот изверг, свекор ваш, с самого утра пироги печет, и мне еще ни одного не дал попробовать. Вот где справедливость? Ну ничего! Ночь наступить, поквитаемся, — мстительно сказала Нона, закрывая дверь в гараж.
66 
