77 
— Симагина убили. И троих моих ребят. С женами… — подполковник не выдержал и сорвался: — Суки! Порвал бы всех! Я этих ребят, как детей своих, годами ращу, бойцов из них делаю, а тут…
Но взял себя в руки сразу, профессионально. Стал рассказывать короткими рублеными фразами, не давая времени представить и оценить всю полноту кошмара, произошедшего в этом чудесном уголке природы.
Бойцы Сорокинские приехали к Олегу Григорьевичу Симагину хорошенько отдохнуть, закрепиться на денек-другой. Плановый отпуск, все закуплено, все согласовано. Видать, успели перед случившимся чуть попить-погулять. Все шло нормально. Потом прилетел вертолет Ми-8. Обычный, гражданский. Бойцы вышли посмотреть, кто такие, может, кто из знакомых… А это «гости» к Симагину.
Да и Бог с ними.
Потом услышали автоматную очередь. Минут через десять. И тут же эти сволочи ударили уже по ним. Прицельно и безжалостно. Выскочить из избы успел лишь один спецназовец, но его крепко задело. Он же по рации и сообщил о случившемся на базу гидрологов. Повезло, что гидрологи, пожилая семейная пара, именно в это время держали радиостанцию включенной.
Дальше — хлеще!
Передали информацию в город и погранцам. РЛС на Лонтокойском Камне засекла неизвестный вертолет. Но вместо того, чтобы организовать перехват, погранцы дождались момента, когда вертак сел на небольшой островок в устье Ламы, а на взлете развалили его первой же ракетой. Или поняли неправильно, или начсмены растерялся. Или захотели навсегда смыть возможный позор, что пропустили опасного нарушителя. Сейчас все инстанции разбираются. Зачем вертолет садился, пока так и не выяснили. Высаживал кого-то…
Пока все, кто можно, летели сюда, спецназовец ждал и терпел. Дождался, рассказал все и умер. Вот, собственно, и вся фактическая сторона дела.
Два вопроса прозвучали одновременно:
— Зачем ракетой-то?
— Твои были без оружия?
Вместо ответа Сорокин махнул приглашающе и пошел по дощатой тропинке в лес. Остановился и бросил сквозь зубы:
— Гафарову прихватите. Пусть сама посмотрит. Может, потом меньше в газетах понаврут.
Через две минуты ходьбы в воздухе стал ощущаться тяжелый запах гари. Группа подошла к тому, что недавно было уютной бревенчатой избушкой.
— Сожгли эти суки моих ребят одним залпом. Они же расслабленные были, — Сорокин словно оправдывал погибших спецназовцев.
Когда катер отчалил, Капитан посадил за штурвал Ленку, достал две бутылки водки, секунду подумал, спрятал их обратно в рундук, заменив на объемистую флягу со спиртом. За Симагина пили слабо разведенный спирт. Молча. Пить не хотел никто, но пили. И легко, как воду. И не пьянели. Потом все вышли проветриться на свежий воздух.
Путь близился к концу. Катер летел уже по озеру Мелкому, оставляя позади длинный бурун вспененной воды. Сержант передал сигарету Донцову и мрачно сказал в пустоту:
— Значит, диск фальшивый забрали — и концы в огонь. А возможных свидетелей и хозяина — в пепел… Крутые ребята… Следы заметают чуть не ядерной метлой!
— Торопиться нам надо, теперь уже с тропы не сойдешь, вычислят рано или поздно… — высказал невеселое соображение Донцов.
Казалось, ничего больше случиться уже не может. Есть определенная толщина у любой черной полосы. Теперь время белой. Просто по теории вероятности. Все плохое, что могло случиться, уже случилось. На этом и сошлись. Мозги уже не реагировали на негатив. Молча пошли пить-горевать дальше, решив оставить тягостные раздумья на потом.
Но они ошиблись.
Когда катер, медленно протискиваясь между плавсредствами различных типоразмеров, подошел к родному причалу, Димка Квест увидел спрятанный за длинным корпусом теплохода «Заря» белый пластиковый корпус катера. Точно такого же, что спрятали они в прибрежных зарослях озера Аян.
* * *
Откинувшись в удобном мягком сиденьи микроавтобуса, свободно положив руки на спинку переднего, Андрей Донцов тщательно старался отвлечься от всего произошедшего с ними на протяжении минувших дней. Он сосредоточился на видах, проносящихся мимо окон «Фольксвагена».
Неровный каменный абрис городских построек, обрамленный по краям дымящими трубами, появлялся на горизонте и вновь исчезал за поворотами дороги. Попутные и встречные машины, мелькание деревьев в боковых окнах, свет встречных фар. Эх, жизнь урбанская — хорошая ты вещь! Цивилизация…
77 
