147 
– Я вижу, Грэг. Нет. Подожди, – остановил он кузнеца, собравшегося было открыть затвор. – Давай все это снимай со станины – и опусти ее в воду.
– Понял.
Грэг сноровисто разжал тиски и, вынув из них конструкцию, опустил ее в бочку с водой. Прототип тут же пошел ко дну – а почему, собственно, не утонуть более чем шести килограммам металла? Двухлитровой полости с воздухом явно было недостаточно для того, чтобы удержать изделие на плаву. Они внимательно вглядывались во взволнованную поверхность воды, которая постепенно успокоилась.
– Вроде нигде не сифонит, – удовлетворенно констатировал Андрей.
Как говорится, в любой ситуации нужно найти что-либо положительное, иначе руки сами собой опустятся. Что же, по меньшей мере герметичность была на высоте – и то хлеб.
– Да, воздух не выходит.
– Доставай.
Едва Грэг повернул ручку затвора, как его слегка оттолкнуло назад, и воздух с легким пшиком вырвался наружу.
– И что это значит?
– Это значит, Грэг, что герметичность конструкции хорошая, но выпущенного воздуха недостаточно. А может это быть только в том случае, если мы имеем слабую пружину ударника или легкий ударник.
– Так то или другое?
– Не знаю. Я не могу рассчитать. Я просто не знаю, как это сделать. Может, дело и в диаметре канала подачи воздуха или в клапане. Давай начнем с пружины и ударника.
– Тогда я предлагаю заменить и то, и другое. Мы ведь подготовили три варианта.
– Устанавливай сразу и самую мощную пружину, и самый тяжелый ударник.
Замена заняла не так много времени, и вскоре прототип вновь был в станине, в казенник опять вложили пулю. На этот раз послышался характерный хлопок, и пуля вылетела из канала ствола, ввинтившись в торец обрезка бревна. Глубина, на которую ушла пуля, не впечатляла. Арбалетный болт с такой дистанции ушел бы в дерево по самое оперение, пуля же едва прошла пару сантиметров.
– Еще утяжелим ударник и усилим пружину.
– Придется. Другого пути я пока не вижу. А давление в прикладе ты проверял?
– Проверял, и не один раз. Воздух не травит, давление в норме, как закачали неделю назад, так и держится.
– Тогда только утяжелять и усиливать.
– Значит, займусь этим, а вы идите – здесь вы мне не помощник.
К созданию винтовки Андрей решил привлечь только Грэга и одного из его кузнецов, за кого Грэг мог бы поручиться. Другие привлекались только для создания станков, но ни одна деталь не изготавливалась вне отдельно стоящей мастерской, под которую специально возвели строение, и не покидала ее пределов. Что делать, секретность – это не блажь. С помощью этого оружия Андрей хотел иметь преимущество перед остальными. Он не имел возможности увеличить свою дружину, значит, нужно было увеличить ее мощь. Да и инквизиция, чтоб ей…
Так день за днем пролетел еще месяц. За это время Андрей и его помощники сильно осунулись, так как спали только урывками, работая практически круглосуточно. Джеф уже косился на Андрея: тот забросил тренировки, полностью отдавшись захлестнувшей его идее. Но по истечении этого срока они уже имели вполне приличный прототип, который по боевым характеристикам превышал арбалет, правда, значительно не дотягивал до огнестрельного оружия, но на такое чудо Андрей и не рассчитывал.
Пришлось им повозиться и с насосом, так как обычный насос никак не мог обеспечить нужного давления. Насос пришлось изобретать буквально с нуля. Но сильно помогло наличие двигателя с «шестерки». Запчасти с его многострадального авто вообще сильно помогали. Оно конечно, поначалу Грэг сильно путался при использовании метрической системы, но затем смирился и привык. Действуя по образцу и подобию, они получили и лерки, и метчики для нарезания резьбы, и подшипники, и много еще чего. В частности, им удалось создать насос из двух поршней небольшого диаметра, с впускными и выпускными клапанами. Встал весьма серьезный вопрос со шлифовкой клапанов, но его удалось решить, используя пыль от черепков и обычное масло для получения густой субстанции. Сам насос изготовили из бронзы, легко поддающейся обработке и шлифовке.
Испытания прототипа показали, что свинцовая пуля гарантированно пробивала любой доспех на расстоянии в пятьдесят метров, на восьмидесяти перед ней не могла устоять кольчуга, а кожаный доспех сдавался на ста тридцати метрах. Убойная же дальность составила триста пятьдесят метров, но попасть с такой дистанции было практически невозможно, если не стрелять в цель в виде роты солдат, да и то оставался разброс по вертикали, так что пуля запросто могла уйти и выше. Как они ни старались, но прицельная дальность, при которой отклонения укладывались в радиус пятнадцать сантиметров, составляла двести метров, дальше отклонения были таковы, что прицельной такую стрельбу можно было называть только с большой натяжкой.
147 
