Последние отзывы

  137  

— «Контур» ответь «Эфиру». «Контур» — «Эфиру», — голос-то дрожит.

— «Контур» на связи, прием.

— Под запись. Воздух! Неопознанный летающий объект идет с северо-запада. Дистанцию пока определить не могу, километров десять, может быть, больше. Срочно оповестить всех. Инна, убирай людей с улиц!

У-ух, сел на чурбак. Во дела!

Гонта влетел наверх буквально через две минуты.

— Что?

— Смотри сам.

Гриша согнулся, вгляделся.

— Юра, это самолет.

— Да ладно!

— Чтоб я сдох.

— Так, я вниз, в радиорубку… Тут все решай сам, я пропал на связь.

— Сделаем! — уверил меня прапор, начиная разворачивать ствол ДШК в сторону летательного аппарата.

В радиорубке я свалился в кресло, поправил наушники гарнитуры, защелкал тумблерами, утопил «сенсоры». Как там у авиаторов? Ни разу в жизни я не общался с пилотом напрямую, лишь слушал чужой радиообмен. Частота? Поставил диапазон сканирования в полосе 120–130 MHz, подумал и расширил верх до 135. Запуск, побежали цифры… Тишина пока.

Ага! Есть несущая. Захват, фикс.

— Здесь «Вышка-контроль». Здесь «Вышка-контроль»! Неопознанный самолет к северо-западу от меня, назовите себя, прием.

И пошел я бубнить, как попка. Один раз в наушниках что-то щелкнуло, но никто не ответил. А голос-то успокоился — первый мандраж прошел, сейчас второй, уже поменьше.

— Здесь «Вышка-контроль». Здесь «Вышка-контроль». Неопознанный самолет к северо-западу от меня, назовите себя, прием.

И тут мне ответили на чистом русском языке.

— «Вышка-контроль», здесь «Пайпер Каб», прошу посадку! Прием.

— «Пайпер Каб», сообщите цель полета. — Тут я вспомнил про Гонту возле ДШК и торопливо брякнул: — Срочно сообщите, системы ПВО приведены в готовность.

— «Вышка-контроль», пилот — Эльза Благова, гражданка Словакии, русская по национальности. Пассажиров нет, причина — побег. Самолет поврежден, топливо есть, но второго захода не сделаю, машина плохо управляется. Как приняли, прием.

И только сейчас до меня дошло, что я разговариваю с женщиной! А теперь что? Я уполномочен? А кто же еще, твою душу-племя-семя-знамя-вымя-темя, уполномочен!

— «Пайпер Каб», принял, подходите. Я в башне замка над рекой.

Мне на плечо осторожно легла тяжелая рука. Сотников тихо, одними губами прошептал: «Все правильно, сажай…» И достал рацию.

— «Вышка-контроль», прошу экстренную посадку! «Вышка», у вас есть большая ровная поляна?

— «Пайпер Каб», есть ВПП 27–09, триста метров, грунтовая, необорудованная, без огней. Ветроуказатель. Заходите с реки, курс 270. Как поняли, прием. — И добавил: — Здесь Юрий Вотяков, радист Замка «Россия».

— «Вышка», принято, постараюсь сесть. Спасибо, Юра!

Не пойду я работать авиадиспетчером… Тут ни молоко за вредность, ни ранняя пенсия не помогут. Оглянулся, а Сотников по «мыльнице» дирижирует: «Да чем угодно подсветите! Торец. Давайте в темпе!» — и сразу перевоткнулся на кого-то другого.

— Наверх пошли, — дернул я Сотникова.

— А это? — Он показал рукой на станцию.

Я молча постукал пальцем по гарнитуре и рванул по лестнице.

ДШК одинок, Гонты уже нет, куда он делся? Во дворе замка завизжал стартер уазика. Ага, молоток Гриша, уже грузит медиков. Мы подошли к краю башни. Солнце село, лишь узкая светлая полоска висит над Заостровской, темнота накатывает прямо на глазах.

Но самолет видно, хотя и плохо: уже заходит над рекой, навигационные огни включены. Я бросил взгляд на наш аэродром, теперь уже без кавычек. Дождался, родимый…

— Петр Игнатьевич! Свет-то включи в диспетчерской, хоть какой ориентир! Сам сообразить не можешь? И мотоцикл, мотоцикл свой, мля, оттащи! Это аэродром, а не мастерская! — опять заревел Главный.

Возле вновь открытого ангара забегали люди, вспыхнул огонек, потом еще и еще…

— «Пайпер Каб», торец полосы подсвечен, — тут я увидел огоньки и на другой стороне ВПП и прокричал: — конец ВПП тоже! Ветер западный, слабый, где-то пять метров в секунду, с порывами… Садись давай, Эльза Благова. Ждем.

Она уже не ответила. «Пайпер» подошел совсем близко, вниз выстрелил небольшой конус прожектора. От Посада бегут люди с фонарями, уазик показывает мне свой путь красными задними габаритами. Вся эта часть зоны мерцает огоньками.

Мать моя женщина, только сейчас увидел! Правая стойка шасси у самолета с изломом, как подрубили. Единственное верхнерасположенное крыло, как мне показалось, тоже не совсем целое, машину сильно качает.

  137