118 
То, что труп позже полностью не уничтожили крупные хищники, могло показаться удивительным, но такое случалось - просторы огромны, "санитаров леса" на все квадратные километры просто не хватает. Не так уж редко даже возле Норильска, где одних только полудиких собачьих стай тьма, можно увидеть почти целый, но полусгнивший труп оленя с отпиленными рогами, результат дурной браконьерской деятельности. В дикой же местности все звери предпочитают ходить по тропам, не утруждая себя лазаньем через буреломы. Дополнительным фактором может быть и то, что в силу ряда причин местные обитатели просто боятся походить к определенным местам.
Какое-то время он сидел неподвижно, смотрел, слушал и думал. Потом продолжил осмотр земли вокруг трупа. Чуть в стороне валялось старинное одноствольное охотничье ружье-"фроловка". Ржавое. Патронник этой почти антикварной вещицы был пуст, жертва нападения успела выстрелить всего один раз, второго шанса ей дадено не было. А где напарник? Тут можно было только гадать.
"Еще нагадаемся, - невесело спрогнозировал Игорь, - как подопечные соберутся, так и начнется шалман. Или лучше не показывать всем? Ерунда, как это не показывать? Мы одна команда, да и захоронить погибшего надо по-человечески".
Что еще тут есть? Старая шапка-ушанка, свалившаяся либо сбитая с головы… Значит, дело было вечером, горный ветерок холодил мужику голову. Такие шапки по сей день многие берут с собой в тундру. И правильно делают, самое страшное в Путоранах летом-осенью - внезапно выпавший снег. Если нет привычки к современному снаряжению, шапка-ушанка лишней не будет даже летом. Это удобно, надвинул поглубже, уши опустил, и возись с едой или снастями, даже большой и жаркий костер не требуется.
…Карманы на куртке! Преодолев естественное отвращение, Игорь торопливо прохлопал карманы убитого: никаких документов или явных опознавательных меток не нашел. Один боковой карман был начисто оторван и Игорю показалось, что под ним что-то краснеет. Он секунду подумал, потом резко вздохнул, задержал дыхание и легко приподнял останки.
Под курткой краснел приличных размеров гриб - сыроежка. "Тьфу, дьявольщина! Чтоб я еще раз когда-нибудь этих сыроежек отведал, - тут же дал зарок Лапин, которого чудом не стошнило. - Дда ни в жизнь!" Бр-р-р-р! Но на место опустить труп Игорь не успел, заметив еще кое-что…
Рядом с сыроежкой на гладкой моховой поверхности, лежал золотой самородок. Оплавленный, причудливой неправильной формы, с одного боку чуть ноздреватый кусок желтого металла. Несмотря на практику старательства, он никогда не видел золотых самородков. Но сомнений у Лапина не было. Все, казалось бы, становилось на свои места. И место подходящее, и кровавая история присутствовала, им и положено сопровождать вынутые из земли ценности в их пути по миру. Порой совершенно иррационально отстраняющийся от излишних, как ему представлялось, материальных благ, Игорь, человек по-своему религиозный, воспринял находку не как "деньги в металле", а как некий памятный знак. Либо как "передаточный акт", дескать, получай-ка ты, странник, этот природный слиток вместе со всем, что здесь произошло… Разбирайся теперь, любезный.
Вот если бы такой самому найти такой на осыпи или под камнем! Тогда - фарт! Тогда - награда за труд, смело превращай его в деньги и живи сладко. Но в данном случае, как казалось Игорю, самородок можно было воспринимать лишь авансом за невмешательство, своеобразное предупреждение свыше: "Получил? Вот теперь сматывайся, не испытывай судьбу дальше!". Награда за сговорчивость, за понимание своей ненужности этому месту и отказ от грубого вмешательства в непонятные и мистические события?
В руке самородок упрямо тянул кисть вниз, обозначая вес граммов в двести. Интересно, а много это или мало для самородка? Бог его знает… Надо будет потом Майера спросить, а лучше Димку Квеста. Атеист Сержант его поймет, но наверняка предложит "крепко подумать", а вот сугубо капиталистически мыслящий Квест тут же предложит самородок двинуть. В любом случае, Лапин думал, что не продаст его, типа решил… Или он врал сам себе? Семья важней, чем память о приключениях…
Сколько он уже тут сидит? Старатели, поди, закончили первый этап, устали и жрать хотят, как волки. Кстати, и ему перерыв не помешает. Лапин встал, раскинул руки, разминая затекшие плечи, подошел к краю террасы. Ух… Давно уже ущелье обыкновенной горной речки не представало перед ним в такой красоте! Оранжевые краски начали проявляться среди зелени, желтые и белые косы контрастировали с пенными бурунами вокруг черных камней. Особая заполярная синева небес над красными скалами гор Накомякен. Последние ледовые поля стаяли, и лишь вдали на северных склонах белели мелкие пятна останцев - ледничков на плато. Насладись, путник! …И среди этой красоты лежал разодранный кем-то на части труп человека, последний свидетель страшной и необъяснимой истории. Последний ли? "А ведь ты знаешь… Не прячься. Ты знаешь, Лапин, что это такое и кто это сделал…, - сверлила голову тяжелая мысль. - И сам знаешь, и Донцов тебя предупреждал".
118 
