29 
— Прости меня, — улыбнулась я. — Ты очень хороший, но давай останемся друзьями.
— Почему?
— Я… у меня… одним словом, я…
— Не одна, — закончил за меня Володя. — А Лена говорила, что у тебя никого нет.
Черт бы побрал эту болтушку, выругалась я про себя.
— Елена ничего не знает, — сказала я как можно мягче. — Понимаешь, я не очень люблю обсуждать свою личную жизнь.
— Жаль. — Володя действительно был расстроен. — А я думал…
— Ничего… — Я по-матерински погладила его по плечу. — У нас здесь полно симпатичных девушек.
— Надеешься, что меня кто-нибудь утешит? — усмехнулся он.
— Почему бы нет? Та же Елена… Она о тебе очень высокого мнения…
Пусть в следующий раз знает, как обо мне информацию раздавать всем подряд!
— Лена? — Володя инстинктивно обернулся на наш столик. — Не, только не она…
— Слишком хороша? — поддела его я.
Он посмотрел на меня как на дурочку.
— Терпеть ее не могу. Зануда и кривляка. И думает исключительно о деньгах.
Категоричность его ответа поразила меня в самое сердце.
— А по-моему, ты ошибаешься. Она очень милая девушка.
— Ну да, конечно, — фыркнул он. — Она просто не считает тебя опасной. Ты бы видела, как она с другими людьми общается!
— Ты несправедлив!
— А ты святая, — засмеялся он. — Поэтому ты мне и нравишься.
Я смутилась, честное слово.
— Кстати, Маш, а это случаем не Спешнев? — вдруг спросил Володя.
— Что Спешнев? — не поняла я.
— Ну… ты не с ним? Лена что-то говорила…
— Нет-нет. Ничего такого. Лена все перепутала. И вообще лучше все узнавать самому, а не собирать сплетни!
— Ничего я не собирал, — обиделся Володя. — Я давно бы сам… но только к тебе не подступишься. Сидишь в своем кабинете и всех игнорируешь.
— Я?
— Ты, ты. За обедом из тебя лишнее слово не вытянешь. Неприступная Снежная королева…
Ничего себе новость. Я-то считаю себя компанейской веселой девчонкой, а люди удивляются моей нелюдимости. Да разве с такими задатками найдешь себе мужа?
Танец закончился, и разочарованный Володя проводил меня до столика прямо в ревнивые объятия Спешнева. Стоило одному незадачливому кавалеру отойти, как второй бросился выяснять отношения.
— А вы хорошо смотрелись, — бросил он небрежно. — Я весь танец за вами наблюдал. Интересно, о чем это вы так оживленно беседовали?
— Надо было не наблюдать, а танцевать с кем-нибудь, — ответила я с иронией. — Может, что-нибудь и услышал бы.
Спешнев заметно поник, а я мысленно поздравила себя с новой победой.
— Я не очень люблю танцевать, — наконец сказал он. — Просто хотел пообщаться с тобой наедине, без свидетелей.
— А что нам мешает пообщаться сейчас? Кажется, никто не обращает на нас внимания…
Большего уединения трудно было пожелать. Елена с Андрей Палычем весело щебетали и едва ли слышали громкую музыку, под которую на танцполе вертелись девочки из экономического отдела. Другие столики находились слишком далеко, чтобы наш разговор можно было оттуда услышать. Даже на необитаемом острове мы вряд ли были бы в большей безопасности.
Спешнев понял мой намек, глотнул коньяка и придвинул стул поближе. Не могу сказать, что я пришла от этого в восторг. Его горячая потная рука легла на спинку моего стула, а его бородавка в сантиметре от моего лица вызывала отнюдь не романтические ассоциации.
— Знаешь, Маш, я тут подумал… ты была не так уж не права… я жутко тогда разозлился и не сообразил… понимаешь…
Я решительно ничего не понимала. Спешнев схватил со стола салфетку и принялся мять ее.
— На самом деле нам правда не стоит торопиться, как ты тогда сказала… но ты и меня пойми, гормоны… ты такая красивая…
Он поднял на меня затуманенный коньяком взор, и я потрясенно пробормотала:
— С-спасибо.
— Одним словом, как ты смотришь на то, чтобы мы забыли тот дурацкий ужин и начали все с начала?
— М-м… а-а…
— Обещаю, я не буду торопиться, — быстро добавил он и взял меня за руку.
Поистине, для меня наступило время сюрпризов. Елена, Володя, а теперь Дмитрий Аркадьевич. С какой стати судьба вздумала осыпать меня такими подарками? Я не просто нашла себе мужчину, а имею возможность выбирать!
Мое потрясенное молчание было расценено как согласие. Думаю, что Дмитрий Аркадьевич и не ожидал ничего иного. Он стиснул мои пальцы так, что они захрустели, и, несмотря на обещание не торопиться, попытался придвинуться ко мне еще ближе.
29 
