95 
Сегодня она попыталась дать мальчишке самые азы базовых знаний, и я, чтобы не мешать, спустился в зал таверны, думая о том, что меньше чем через день мне придется расстаться с Гертрудой. И опять неизвестно на сколько. Ее путь лежал в Арденау. Мой — в Дерфельд, где мне следовало вновь искать следы создателя темных кинжалов.
— Господин ван Нормайенн, доброго вам дня, — сказал высокий черноволосый литавиец с запавшими щеками. В руках он держал две кружки, до краев наполненные белым эринбраугским пивом. — Помните меня?
— Конечно. Мессэре Клаудио Маркетте. Мы встречались с вами в Ливетте во время чудесной игры в квильчио. Присаживайтесь.
Законник благодарно кивнул, поставив одну кружку передо мной:
— Очень любезно с вашей стороны. Как ваши дела?
— До последней минуты были более чем хороши.
Он понимающе улыбнулся.
— Какими судьбами вы здесь? — спросил я, попробовав пиво и вытерев пену с губ.
— Исключительно ради вас, господин ван Нормайенн. Думаю, вы это и так прекрасно поняли.
— Ну конечно. Я просто несколько удивлен, что именно вы пришли сюда. И неужели в одиночку?
— О! В этом нет ничего удивительного, страж. Дело в том, что я счел это очень разумным. Подумал, если вы увидите знакомое лицо, то сперва хотя бы выслушаете, прежде чем станете делать глупости. Что касается компании — то она ждет на улице. Не только мои люди, но и городская стража. Я большой гуманист и, признаться, хотел бы решить все недопонимания с помощью слов, а не оружия. Как поживает любезная госпожа фон Рюдигер?
— Неплохо.
— Она наверху? С мальчиком? — И, видя, что я не собираюсь отвечать, с пониманием улыбнулся. — Господин ван Нормайенн, я искренен в своих желаниях. А сейчас главное из них — не допустить кровопролития. Но если колдунья начнет использовать волшебство, все мои надежды рухнут.
— Ваша мечта и так неосуществима, мессэре. Один страж уже погиб.
Он печально кивнул:
— Верно. Здесь нет никаких оправданий. В тот момент операцией руководил не я, и все полетело к черту. Хочу лишь заметить, что ни один из законников не участвовал в этом. Людям, которых мы наняли, был дан четкий приказ — вернуть ребенка и никого не трогать. Они перестарались. Исполнители уже получили по заслугам от вас. Руководители получат в ближайшее время. Они допустили ряд серьезных ошибок.
Я посмотрел ему в глаза:
— Например, натравив на нас одушевленных. Орден не перестает меня удивлять. Как вам это удалось?
Он хмыкнул, отхлебнул пива. Я увидел Гертруду, спускавшуюся по лестнице, а она увидела нас. По счастью, Маркетте сидел к ней спиной. Она все поняла в одно мгновение, кивнула мне и ушла наверх.
— Я могу рассказать вам. Но в обмен на другую информацию. С нетерпением хочу услышать, как Братство устроило землетрясение в Солезино?
Я негромко рассмеялся:
— Я уже говорил это когда-то. Но повторю еще раз — вы приписываете нам воистину дьявольскую силу, раз считаете, что стражи способны на такое. Не удивлюсь, если по вашим предположениям и взрыв вулкана в Сигизии — наших рук дело.
Он рассмеялся в ответ:
— Нет, господин ван Нормайенн. Насчет вулкана вас никто не подозревает. Но случившееся в Солезино не обошлось без Братства. Я знаю, что вы лично прибыли в город намного позже, когда там уже разразилась эпидемия юстирского пота. И вполне допускаю, что магистры не делятся информацией с рядовым исполнителем, но мне думается, что слухи до вас доходили.
— Увы. — Я развел руками.
Он вздохнул:
— Рано или поздно мы все равно докопаемся до истины. И накажем тех, кто сделал это.
— Боюсь, даже у Ордена не получится наказать Господа.
Он вновь рассмеялся, но как-то грустно, и внезапно сказал:
— Орден всегда умел обращаться с одушевленными. Это наше наследство после раскола прежнего Братства. Раньше все стражи умели с ними сражаться, но после событий в Прогансу многое забылось. А то, что осталось, ушло в Орден вместе с теми стражами, которые стали первыми законниками. Теперь мы не умеем кидаться знаками и воевать с темными душами, а вам неподвластно убить одушевленного, если нет кинжала. Кстати, а где ваш клинок?
— В надежном месте.
Он хмыкнул, положил руки на стол, сцепив пальцы:
— Одушевленные, которых вы видели, это недоразумение.
— Которое едва меня не убило.
— Но Эрик ведь был рядом. Вам ничего не грозило. У ребенка уникальные способности.
95 
