34 
От этой черной, давящей на совесть мысли Кате вдруг стало неуютно на коленях Макса. Она заерзала, и он, словно догадываясь о ее сомнениях, прошептал:
— Пойдем в спальню?
На этот раз он занимался с ней любовью очень ласково, медленно, плавно, как будто хотел заставить каждую клеточку ее тела корчиться от наслаждения и жаждать большего. Но как бы нежен ни был Макс, Катя не могла расслабиться до конца. То ли его резкие слова стояли между ними, то ли воспоминания об Алиске, то ли голубые глаза Кирилла заглядывали ей в сердце и упрекали в двуличности.
— Ты очень напряжена, котенок, — прошептал Макс.
— Все время об Алисе думаю, — солгала Катя. — Так у меня и не получилось отомстить за нее.
— Ты слишком рано решила, что Романов невиновен, — невесело рассмеялся Макс. — Я еще с Сашей поговорю, посмотрим, что он скажет.
— Может, мне с тобой пойти? — предложила Катя.
— Сам справлюсь. Ты и так очень много сделала, котенок.
Разговор прервался на некоторое время, потому что Катины губы вдруг показались Максу намного привлекательнее, чем мысли об интригах и планах. Но когда он все-таки оторвался от нее, он сказал такое, что Кате даже во сне не могло присниться.
— Переезжай ко мне, а?
Катя в изумлении приподнялась на кровати.
— Мне очень тяжело без тебя. Я все время ревную. Где ты, с кем ты, что делаешь… — Макс поцеловал ее плечо. — Нам же хорошо вместе. А здесь места двоим хватит.
Катя потеряла дар речи. Даже Алисе он не предлагал жить вместе.
— Макс… — прошептала она ошеломленно.
— Согласна?
— Конечно, согласна…
— Правда? — Он обрадовался, как ребенок. — Переедешь сегодня? Собери только самое необходимое, остальное потом заберешь, ладно? Ох, котенок, я так счастлив!
Макс стиснул обалдевшую Катю в объятиях. А она осторожно спрашивала свое сердце и сознавала, что не так уж рада, как следовало бы. Когда она переедет к Максу, она отрежет все, что связывает ее с Кириллом… Но ведь ее ничего не связывает с ним, кроме ненависти и парочки тревожных, волнующих эпизодов…
— Я могу начать собирать вещи прямо сейчас, — твердо сказала Катя.
После великолепия квартиры Макса ее собственная показалась Кате особенно убогой и неприглядной. Как она могла так долго жить в этом отвратительном месте с ободранными обоями и скрипучими дверями? Катя вытащила из-под кровати большую сумку и принялась, не глядя, запихивать туда одежду из шкафа. Переезд не займет у нее много времени, она не так интересовалась модой, как та же Ал иска, и не обновляла гардероб каждый месяц.
Сотовый затрезвонил как раз тогда, когда Катя застегивала сумку. Она взглянула на экран и чертыхнулась. Кирилл. Говорить с ним ей было не о чем, и она решительно отложила телефон в сторону. Пусть звонит.
Под непрерывный звонок сотового Катя смела в пакет все тюбики из ванной комнаты и любимую посуду из кухни. Компьютер и дорогие сердцу мелочи она заберет потом, сейчас не до того. В любом случае придется вернуться, встретиться с хозяйкой, вернуть ей ключи от квартиры. Она начинает новую жизнь, и в квартиру Макса с ней переберется только все самое нужно и ценное.
А что делать с фотоаппаратом Кирилла? Катя взяла его со стола, повертела. Спору нет, вещь красивая и стильная. Несколько подпорченная, но все равно дорога как память. Может быть, когда-нибудь она посмотрит на этот фотоаппарат и не почувствует ни тоски, ни злости… Катя задумчиво провела пальцем по гладкой темной поверхности, повертела ленту, нажала на пару кнопочек. Когда-то эту камеру держали руки Кирилла… Он открывал объектив и снимал все подряд, не особенно умело и удачно, но все-таки этот фотоаппарат помнит прикосновение его рук… Даже объектив до сих пор открыт, ведь она ничего не делала с ним после того, как вытащила ее из бассейна, только флэшку вынула…
Катя машинально щелкнула затвором, и серебристая пластинка закрыла объектив. В центре пластинки была выгравирована причудливой вязью какая-то надпись, и любому человеку понадобилось бы некоторое время, чтобы прочитать ее. Любому, но только не Кате. Слишком часто она видела эти изящно переплетенные между собой буквы — на плакатах, стендах, на ручках, блокнотиках и прочей сувенирке… Как он гордился этим фирменным знаком, наглядным свидетельством своей деловой хватки и предприимчивости, как любил ставить его куда ни попадя… Вот и сейчас с фотоаппарата Кирилла Романова на Катю смотрела надпись, которой по логике вещей не должно было быть там: Макс Шатурский.
34 
