ГЛАВА ПЯТАЯ

— Хорошим аппетитом ты никогда не отличалась, — заметил Ник, убирая недоеденный обед и расчищая место под карты.

— Похоже, — рассеянно согласилась с ним Грейс. На самом деле причина крылась в другом — просто ей расхотелось есть после всех печальных догадок. Либо они уже разведены, либо бракоразводный процесс в самом разгаре.

И тут же Грейс осенила еще одна догадка, столь же очевидная. Ник все эти дни был так внимателен к ней. Он выполнял любое ее желание, любой каприз. Похоже, причина их разлада кроется не в нем. Он постоянно рядом, он принес ей одежду, духи, сбегал за обедом… Такой мужчина просто не способен стать зачинщиком развода. Значит, дело в ней. Видно, она настояла на разводе.

Ну вот, теперь еще и это. Мало ей было того, что она потеряла память, что муж разводится с ней. Ко всему прочему она совершила что-то, вынудив Ника порвать с ней. Она потеряла своего замечательного, чудесного, восхитительно красивого мужа. И все из-за того, что она стервозная дура.

Они играли в карты до половины восьмого. Затем Ник молча потянулся за пиджаком. Как и прежде, он был оживленным и счастливым, пока оставался с ней. Но едва лишь наступала пора расставания, он менялся. Теперь Грейс понимала, почему он дергался и нервничал. Он не хотел целовать ее на прощание, но понимал, что если не поцелует, то она заподозрит неладное.

Грейс затаила дыхание. Она боялась, что Ник уйдет, не поцеловав ее, и еще больше боялась, что поцелует. Она сидела на кровати в ожидании. Ник надел пиджак, одернул рукава и уверенной походкой направился к ней.

Сердце Грейс бешено колотилось. Когда он склонился над ней, они встретились взглядами. В темных омутах его глаз она увидела страстное желание. Кровь побежала по ее жилам еще быстрее. Грейс ничего не понимала. Глаза Ника говорили ей, как она желанна для него, отрицая все то, что она совсем недавно надумала.

Ник едва коснулся ее губ, но Грейс словно вкусила сладкого яда. И вдруг она поняла: она еще небезразлична Нику. Его чувства не похожи на чувства долга и обязанности. Потому он не решается поцеловать ее. Может, он уже попрощался с ней навсегда. И если чувства к ней сохранились у него, с каждым поцелуем он снова и снова говорил ей «Прощай!», бередя старые раны, проверяя на прочность решение, принятое им.

Ник выпрямился и, не говоря ни слова, направился к двери. Открыв ее, он было переступил через порог, но задержался и оглянулся. Его взгляд показался таким пронзительно печальным, что у Грейс защемило сердце от жалости к нему, как только что щемило от жалости к самой себе.

Отвернувшись, Ник вышел. Дверь за ним бесшумно затворилась. У Грейс даже не было уверенности, придет ли он снова.

Расстроенная, она пнула подушку. Что же такое надо было сделать, чтобы причинить ему такую боль?

* * *

На следующий день Ник пришел не с пустыми руками — принес новую ночную рубашку, новые тапочки и лосьон. Грейс поняла, что он купил все это, чтобы подбодрить ее. Будучи человеком совестливым, Ник попытался загладить свою вину перед женой, решив хоть чем-то порадовать ее.

— Спасибо, — вымолвила Грейс.

— Не за что, — откликнулся Ник. В это время дверь отворилась, и вошел доктор Ринджер.

— Утро доброе, — преувеличенно бодро приветствовал он их.

— Доброе утро, — настороженно отозвался Ник; он принялся взбивать подушки Грейс, делая вид, что все в порядке.

— Ну, как наша пациентка?

— Великолепно. — Ник не дал Грейс и рта раскрыть.

Доктор Ринджер рассмеялся.

— Ну-ка, сейчас проверим.

Он быстро осмотрел Грейс, задал кое-какие вопросы и присел на краешек кровати.

— И вы ничего не вспомнили? — осторожно спросил врач.

Грейс лишь качнула головой. Она и в самом деле ничего не помнила. Просто ей показалось, что муж все еще неравнодушен к ней, хотя и не желает больше иметь с ней ничего общего.

— Ну, разве только что не люблю морковь. Если это, конечно, считается…

— Считается, почему нет, — сказал доктор Ринджер. — Но вы меня еще больше обрадуете, если вспомните что-нибудь существенное, например вашу работу.

  15