— Вот как ты можешь, а? Только одно на уме! — Жена ловко увернулась от второго поцелуя, но вырываться не стала, а прижалась ко мне. — Война же!
«Иногда совершенно невозможно понять, шутит моя любимая женщина или говорит серьёзно! А вдруг и вправду она обиделась?»
— А что, война — это повод перестать тебя любить? И желать? — подсластил я пилюлю, легонько ущипнув Иришку за бедро.
— То есть не повод, да? — она прижалась к моему плечу. — Вась, а когда это всё кончится?
— Что именно, лапа?
— Ну, когда на улицу можно будет выйти? Когда мы, наконец, останемся одни? Где еду взять? И вообще, как мы дальше жить будем?
— На улицу? От погоды зависит, но думаю — денька через три… Лучше, конечно, через пять. Как можно будет, я скажу. — Вместо того чтобы объяснять подробно про короткоживущие изотопы и экспотенциальное снижение уровня радиоактивности, проще в данном случае поступить именно так. — Ну а насчёт «одни»… Разве мы сейчас не одни здесь? — Я широким жестом обвел чердачный «кабинет».
— Ой, я не про это говорю! Сколько народу здесь живёт сейчас, а?
— Двадцать три человека! — мысленно позагибав пальцы, ответил я.
— Двадцать пять! Ты Станислава с женой забыл! — Ирка укоризненно покачала головой.
— Про них и забыть не грех. Три дня дома сижу, а видел его один раз, да и то мельком… А по поводу скученности, — я погладил жену по голове, — так погоди немного, жизнь хоть чуть-чуть наладим — и разъедутся все.
— Думаешь, наладится?
— Конечно! Как же по-другому-то? А пока вместе держаться надо. Всем, кто выжил.
— Ну, хоть успокоил меня немного… А еда?
— Ой, ну прям как маленькая! Как думаешь, зачем мы с Виталькой контору эту замутили? Как раз для этого! Чтобы вы не голодали! Ну а с холодом мы другими способами бу… будем бороться! — И я начал тискать жену.
— Немедленно прекрати, старый развратник! — Однако Ирка не отстранилась, а наоборот — прильнула ко мне ещё теснее.
— И вовсе не старый, — прошептал я в промежутке между поцелуями. — И я сейчас это тебе докажу!
* * *
«Усталые, но довольные ребята вернулись домой». Эта дурацкая фраза из школьного учебника русского языка с лёгкой руки моего одноклассника использовалась в нашей компании для обозначения хорошо проведённого времени. Как правило, в компании лица или лиц противоположного пола. И именно в таком состоянии я сейчас пребывал — легкая усталость, глубокое моральное удовлетворение и спокойствие. Ещё немного — и начну напевать что-нибудь этакое… Романтическое…
Бабах! Илюшка с такой силой врезал мечом по щиту Яна, что на грохот обернулись все, находившиеся в комнате.
Ирка, хоть тоже пребывала в состоянии томной расслабленности, погрозила мне кулаком, правда, немедленно исправилась, добавив в посылку воздушный поцелуй.
Но ни малейших угрызений я не чувствовал, несмотря на то что не только предложил «вооружить» мальчишек, но и самолично выстрогал из штакетин мечи и сварганил щиты из обрезков фанеры. Во-первых, пора ребят уже учить биться, а во-вторых, хоть какой-то способ обуздать термоядерную энергию наших с Виталиком отпрысков, вынужденно запертых в четырёх стенах на неопределённо долгий срок. Конечно, пока эту сумбурную возню с деревяшками серьёзно воспринимать нельзя, но начинать с чего-то всё равно надо. Тем более что сынуля уже с год подражает папке, скача по комнате и размахивая руками и ногами. И зарядку перед походом в сад мы делаем. С отжиманиями, качанием пресса и растяжкой.
— Сдавайся, разбойник! — завопил Илюшка и что есть силы ещё раз врезал Яну по щиту.
— Нет, это ты разбойник! Мы же договолились, что не всегда я разбойник! Теперь я тебя победю!
«Эх, где теперь логопеда искать? — прислушался к детским выкрикам. — И дантиста?»
— Я тебя победил! — заявил, приняв горделивую позу, мой сын. — Папоська, ты теперь длакон! Защищайся! — Как видно, идея поменять противника пришла ему только что, но не успел он взмахнуть своим «кладенцом», как я сграбастал его.
— Дракон скушал рыцаря! — И я поцеловал хохочущего Илюху в живот. Обожает мальчишка мой, когда я им «жонглирую». К веселью присоединился и Ян. Ещё бы — куда приятнее кувыркаться и лазать по большому дяде, чем стоять у стенки с надутыми губами! Я по очереди покидал ребят к потолку, потом они залезли ко мне на плечи, и мы отправились трогать люстру…
— Так, мальчишки, прекращайте свою возню — маленьким спать надо! — Когда мама говорит таким тоном — спорить с ней детям бесполезно, а я воздерживаюсь из педагогических соображений.