Последние отзывы

  97  

За массивной входной дверью Дома Круглоголовых наличествовало пятеро подобных прямоугольников – две секиры, два боевых молота и одна дубина с приклепанной длинной цепью, заканчивающейся шипастым шаром. Кажется, на Земле эти штуковины назывались моргенштернами… или могендовидами. Вторая пятерка располагалась метрах в десяти от входа и была вооружена арбалетами – видимо, на тот маловероятный случай, если в дверь ломанется дракон или больше трех сотен гоблинов зараз. Если не считать цвета и размеров, то своей монументальной неподвижностью эти конкретные гномы очень напоминали своих дальних героических сородичей – или богов, – чьи каменные лица хмуро взирали на входящих и выходящих из глубины вытянувшихся вдоль вестибюля ниш.

Что выгодно отличало эту охрану от любых земных секьюрити – гномы не только не пытались отбирать у нас оружие, но даже не интересовались, к кому мы, собственно говоря, приперлись? Раз пришли – значит, по делу. Оружие же… рассказывали мне про одного дельца, охранники которого старательно трясли всех проходящих к боссу, не брезгуя даже пилками для ногтей и прочей галантереей. Убили этого типа в итоге его же собственным золотым «Паркером».

В общем, гномы-привратники у меня особых эмоций не вызывали – кроме разве что естественного желания держаться от них подальше. Не ровен час, уронят одну из своих железяк – и все, даже если не острием, а плашмя, все равно эффект воздействия на ступню сравним с попаданием оной под гусеницу тяжелого краулера.

Зато достопочтенный Прин Вюль эти эмоции вызывал в избытке. Его одежда – салатовые штаны в обтяжку, узкие с длинным загнутым носком туфли, серый с кружевной оторочкой сюртук и синий, с красным бомбончиком колпак – наводила на мысль, что запасался он ею в костюмерной старинного мува, причем из тех, что рисовали не в виртуале, а еще на бумаге. Впрочем, одежду я бы еще, может, пережил, но вот борода… полторы сотни заботливо вывязанных косичек, в каждую из которых вплетена цветная ленточка!

– Принес?

Избытком вежливости, насколько я успел понять, гномы тоже не страдали. В смысле – они ею вообще не страдали. Зачем, спрашивается, лишний раз раскрывать рот, если можно говорить прямо по делу?

– К-как договаривались, – сказал я, подавая знак Свомстеру. Тот неторопливо подошел к столу и аккуратно водрузил на него мешок.

– Ну, – нетерпеливо воскликнул Прин минуту спустя, убедившись, что никто не собирается развязывать мешок. – Чего ждем?

– В-вашего хода, п-почтенный. Вы увидите цвет к-камня, как только я у-увижу цвет в-ваших денег.

– Он и в самом деле так велик? – с подозрением осведомился гном. – Или вы завернули его в три огровы шкуры?

– М-можете потрогать, – предложил я. – Руками щупать можно, г-глазами – нельзя.

Гном незамедлительно воспользовался моим любезным предложением и, перегнувшись через стол – что с учетом его пропорций выглядело донельзя комично – принялся ощупывать мешок. Пару секунд спустя его глаза и рот приобрели очень округлые очертания… да и изданный им звук тоже скорее всего пришлось бы передавать посредством этой буквы – короче, достопочтенный Прин Вюль стал похож на монашку, случайно приконнектившуюся к каналу «три ха».

– Ну к-как?

– Да, – выдохнул гном, сползая обратно. – Такой камень и вправду мог лежать в сокровищнице дракона.

– А к-какую с-схватку нам пришлось в-выдержать за н-него, – напомнил я.

Честно говоря, я уже и сам не помнил, что именно наплел Прину в свой прошлый визит. Понятно, что там не было ни слова правды – атака дракона с диваном наперевес не прокатила бы даже у самого записного Мюнхгаузена. Ну а поскольку дотошный гном страстно заинтересовался подробностями этой великой битвы, мне пришлось на скорую руку выдумывать какую-то жуткую помесь из народных сказок и фэнтезийных мувов. Заодно уж пришлось выдумать некоего сверхблагородного рыцаря, который, собственно, и победил дракона – но и сам пал в схватке, и теперь я, единственный оставшийся в живых из его оруженосцев… дальше меня уже совсем понесло. Я начал плести какую-то чушь про памятник на главной площади нашего родного городка и ремонт разрушенного родового поместья. Однако чем меньше логики оставалось в моих речах, тем благодушнее кивал мне красный бомбончик.

Самое забавное, что и Свомстер-то, когда мы уже вышли на улицу, ограничился одним-единственным вопросом – действительно ли от удара моего покойного сюзерена о камень развалилась вся гора или дело все же ограничилось трещиной и небольшим камнепадом.

  97