Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
13 
Слезы все лились и лились из карих глаз. Минуты три. Потом знахарка перевернулась на другой бок, подушку тоже положила обратной стороной и признала, что не прочь сейчас оказаться в мужских объятиях. Крепких и сильных. Однако мир не был совершенен, и уж тем более мужчины, так что Ло упустил столь удобный момент, сладко посапывая в своей кровати в домике по соседству. Пришлось Иве засыпать в гордом одиночестве.
И вновь перед ней была Кошка. Именно так – с большой буквы. Она не смотрела прямо на знахарку, но та знала, что она видит все. Давно уже изучила всю ее, без каких-либо препятствий читает ее мысли и управляет снами. А может, и мыслями, кто знает.
– Мужчины, говоришь. Ну-ну. Хочешь, я тебе покажу, как с ними надо управляться? – В голосе, как всегда, сочились ехидство и ирония.
И она не стала ждать ответа. Похоже, это вообще было не в привычках Главы клана Кошек.
Ночь плескалась за открытым окном, проникая в строгую по убранству комнату тонкими тенями и борясь со светом от нескольких свечей. Сидящий на широкой постели мужчина был одет в неуклюжий халат и просматривал что-то в бумагах. Но стоило темной фигуре, почти невидимке скользнуть в комнату, как в его руках оказался тяжелый меч, а поза мгновенно выдала в нем бывалого воина.
Однако женщину это не смутило.
– Ах, мой генерал, разве так встречают красивых женщин в своей спальне герои?
– Кто ты? – Он напряженно наблюдал за ее движением.
– Разве ты не помнишь? – рассмеялся ее голос. Он вибрирует на некоторых звуках. От такого мурашки бегут по позвоночнику, но нельзя сказать, что он неприятен.
«Всегда играй голосом, Ива, всегда».
– Да кто ты, гоблин тебя побери?! Отвечай, а то позову стражу! – злится он, видя, как она подходит все ближе.
– Мой генерал, я уверена, что ты и сам справишься.
Плащ падает к ее ногам, по пути будто лаская тонкое тело, совершенно обнаженное и прекрасное. Гибкая и грациозная, как кошка, она переступает через уже ненужную ткань и одним движением оказывается рядом с мужчиной, по ходу безразлично и абсолютно не красуясь отстраняя меч. И генерал понимает, что не в силах отказать себе в том, чтобы попробовать на вкус ее губы, которые сейчас так близко, что он не может оторвать взгляд от ее смеющихся глаз, и без ее рук на своем теле ему теперь совершенно невозможно.
Меч падает на пол, и пара оказывается на постели. Эти духи и эти ласки он запомнит на всю жизнь. И даже когда поймет, что утечка информации, которая случится совсем скоро, ее рук дело, промолчит. И не только из-за опасений за свою жизнь. Просто это стало достойной платой за ту ночь.
Проснулась Ива с румянцем на щеках. Она и подумать не могла… «М-да, а Т’ьелх-то, оказывается, не такой уж был умелец… По крайней мере, многое мы с ним не успели. Интересно, а как с этим у Ло?.. Так, что это за мысли лезут в голову с утра?.. А о чем еще можно думать после такого-то сна?»
Но за суетой утренних и дневных забот ночные грезы подзабылись. Правда, порой ее взгляд останавливался на вампире, и появилось в оном что-то новое. Оценивающее.
Впрочем, преподаватели Университета умели обращать все внимание на себя. А на занятиях мэтра Стермахиона любое отвлечение было просто опасно. Тем более на сегодняшнем уроке. В тот день высокий, каурой масти кентавр объяснял им основные приемы боя, когда маги выступали как поддержка отряду воинов или, что скорее, регулярной армии.
– Ребята, я не знаю, скольким из вас придется заниматься подобными вещами, но скажу по опыту наших выпускников – почти всем. Так или иначе, все мы хоть пару раз, но оказывались позади достаточно большого количества воинов и должны были их защищать от вражеской магии и помогать при наступлении. Действия в данной ситуации весьма отличаются от того, что вы можете себе позволить в ближнем бою или среди группы себе подобных. В первую очередь вам стоит усвоить очень простую истину. Причем, если вы ее не усвоите, поляжете в первые же годы после выпуска из Университета, а то и раньше. Разве ради этого вы столько зубрили и мучились на наших уроках?
У мэтра Стермахиона была заразительная улыбка и манера вести занятия в стиле организованного бардака. Всегда было вроде как слишком шумно, и каждый мог высказаться. При этом преподаватель умудрялся не только успевать рассказывать все, что должен, но и донести это до каждого, за что кентавра уважали и любили практически все студенты.
Вот и сейчас раздались смешки, впрочем быстро прекратившиеся, потому что рассказчик уже вещал дальше:
13 
