Особенно,... 
65 
– Довольна? – выдохнул Рикки, рукой вытирая испарину и оставляя на коже грязные разводы. – А теперь ноги в руки – и вперед. Нас вот-вот засекут.
Повторять приглашение не понадобилось. Факелы приблизились настолько, что уже роняли огненные всполохи в опасной близи от нас. Миг-другой, и нас раскроют. Очень некстати, учитывая, что рядом жарко полыхает дом Иркшия, в котором, я уверена, бедный старик и встретил свою смерть.
– Быстро! – Рикки приплясывал на месте от нетерпения. – Отец, бежать сможешь?
– Да уж как-нибудь, – ворчливо отозвался тот. – Не такая уж я дряхлая развалина.
И мы в очередной раз помчались, уходя от предполагаемой погони. Тяжелый мешок бил меня по груди, путался под ногами, но я скорее откусила бы язык, чем бросила его. Ну уж нет! Я так долго пыталась выбить из Шерьяна долг, что теперь не брошу золото даже под угрозой смерти. Точнее, совсем уж в безвыходной ситуации брошу, конечно, но сперва дам за добычу знатный бой.
И опять бег. Через темный лес, по опавшим листьям, не разбирая дороги. Лишь бы дальше, дальше от света и людей. Такова, видимо, моя доля отныне – постоянно скрываться, прячась от чужих любопытных глаз.
Остановились мы только под утро. Точнее, это Шерьян взмолился о пощаде, держась за левый бок, в котором, видимо, поселилась колота после бурной ночи.
– Довольно, – пробормотал он, жадно хватая открытым ртом воздух. Не дожидаясь, когда мы остановимся, рухнул на ближайший пень, обмахивая руками потное, красное от перенапряжения лицо.
– Довольно, – повторил он, когда Рикки возмущенно фыркнул, а я затанцевала на месте, недовольная остановкой. – Мы уже достаточно удалились от дома Иркшия. Если крестьяне и сподобятся на поиски, то сюда не доберутся. Хотя вряд ли им эта идея вообще придет в голову. Иркший… Нет никаких причин подозревать, что Иркший стал жертвой убийства.
– Ну да, конечно, – с сарказмом протянул Рикки. – Знаешь, отец, я тебя, конечно, ни в чем не обвиняю, но обычно деревенские дома не взрываются и не сгорают так быстро.
– У него весь чердак был забит сеном, – упрямо возразил Шерьян. – Просушивал по старой привычке. Ему уже давно говорили, что это не дело. Вот и… Вот и заполыхало.
– Предположим, – недоверчиво протянул Рикки. – Но все равно надеюсь, что в деревне не оказалось какого-нибудь служителя божьего, способного почувствовать витающего над домом аромата огненной магии.
Шерьян промолчал. Опустил голову, разглядывая что-то у себя под ногами. Я недоуменно махнула хвостом. Положила мешок с деньгами, с трудом разжав сцепленные намертво зубы, наклонила голову, пристально рассматривая храмовника. Алые отблески нарождающейся зари неровными пятнами ложились на его щеки, подчеркивали черные круги под глазами, со всей жестокостью выделяли глубокие морщины, пролегшие от крыльев носа к уголкам губ и пробороздившие лоб. Странно, раньше они казались мне куда незаметнее.
– Ты действительно устал, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла я. Глянула на Рикки, все еще недовольного остановкой. – Мы можем устроить привал. Мои способности теперь позволяют мне держать под контролем местность радиусом не менее мили. Если к нам кто-нибудь попытается приблизиться – я замечу. Мы успеем уйти.
– Как скажешь. – Рикки согласно кивнул. Сам опустился подле отца, скинул с плеч походный мешок и зарылся в нем, выискивая еду.
– А я говорила, что надо куриц прихватить, – с нескрываемым сожалением вздохнула я. – Иркшию-то они теперь точно без надобности.
Плечи Шерьяна чуть дрогнули при имени названого брата, но храмовник продолжал хранить отстраненное молчание, будто вновь и вновь переживая в уме события прошедшей ночи.
Рикки метнул на меня злой взгляд и украдкой пригрозил кулаком, запрещая разговор на эту скользкую тему. Я насмешливо ухмыльнулась себе в усы, покосившись на мрачного Шерьяна. Фу ты ну ты. Какие мы ранимые. Кто бы мог подумать. Как будто впервые убивает. Хотя, наверное, родственников – впервые, пусть даже и названых.
«Если не считать Индигерды», – жестокосердно напомнил внутренний голос.
Не вслушиваясь в привычный надоедливый бубнеж невидимого собеседника, пытающегося разбудить во мне ненависть и гнев, я клыками осторожно поддела завязки на своей драгоценной добыче. Рикки, плюнув на безрезультатные поиски еды в своем бездонном мешке, уставился на меня с нескрываемым интересом. Даже Шерьян очнулся, с любопытством на меня покосившись и словно ожидая какой-то бурной реакции.
65 
