98 
— Ты знаешь, Василий, мне пришла в голову неплохая идея, вот возьми и предложи Фурманову сыграть роль сатаны, у него это неплохо должно получится, не напрасно он в тужурке из чертовой кожи по дивизии носится. Я полагаю, и опыта практического он выше крыши набрался, того и гляди, рога прорастут. Ты его в баньку хоть разок пригласи, подозреваю, у него давно уже в сапогах копыта лохматые цокают.
— Вот это идея, вот это совет, — аж заерзал на коряге от восторга Василий Иванович, — комиссар, как пить дать согласится играть всемогущего Воланда, особенно если узнает, что с ним на сцене в роли Маргариты будет голая Анка скакать. Все—таки голова у Вас крепко работает. А скажите по правде, как на Ваш взгляд, к роли Мастера я подхожу?
— К роли мастера чего? — поинтересовался Создатель.
— К роли писателя, конечно, — немного обидевшись на недогадливость Всевышнего, ответил комдив. — Я, между прочим, имею твердое намерение написать на склоне лет мемуары. Во—первых, если сам о себе не напишешь, ни одна сволочь потом и не вспомнит как ты воевал, сколько добра людям сделал и как жертвовал всем для удовольствия ближнего. И во—вторых, кому как не мне поведать будущим поколениям про боевые походы, про погибших товарищей, про весь наш революционный героический путь.
Неожиданно прямо напротив комдива вынырнула все та же клыкастая жаба. Мерзотина все же состряпала отвратительно презренную рожу и дерзко проквакакала обидное слово «дурак». Василий Иванович на сей раз не поддался очередной провокации, при полном внешнем спокойствии подавил в себе закипающий гнев. Но в мыслях, не отказал в удовольствии врезаться с шашкой наголо в фалангу из озерных жаб, искромсать их в лапшу, а клыкастую мерзость подцепить на кончик клинка и проскакать с ней на резвом коне в развевающейся каракулевой бурке.
Тотчас из телефонной трубки последовал комментарий Всевышнего. Складывалось впечатление, что он лично присутствует при этом бородинском, с жабьим уклоном сражении.
— Ну что ты с ней, дуралей, по полю без толку носишься.
Взял бы, как умные люди, супец заварил с задними филейными лапками. Какой же из тебя, скажи мне на милость писатель, если ты с французской кухней не очень в ладу. Доля писателя совсем не из легких, прежде чем сделаться хорошим Бальзаком, не одну жабу придется сожрать. И учти, самая главная книга без устали пишется на заоблачных небесах. Крайне желательно, чтобы написанная человеком словесная книга, хотя бы немножечко совпадала по содержанию с большой главной летописью, иначе усилия автора становятся простой авантюрой, а за это могут и в угол поставить. Заставят потом до скончания веков читать перед зеркалом с выражением собственный бред. Так что желаю успеха в твоей литературной и театральной теперь уже деятельности. Не забывай мне позванивать изредка, однако и не надоедай.
Василий Иванович в целом удовлетворенный результатом состоявшегося разговора, ловко соскочил с ольховой коряги, подошел к кромке плескавшегося озера, поколдовал над пуговицами парадных галифе и шумно, с хорошим напором облагодетельствовал студеные воды Разлива излишками своей разгоряченной стихии. И опять же не отказал себе в удовольствии картинно представить, как бы кстати оказалось в этот момент вынырнуть под живую струю исчезнувшей клыкастой жабе. Чуда на сей раз не случилось и комдив без должного энтузиазма приступил к выполнению обязательных после сна физкультурных занятий. Против обыкновения, за отсутствием душевного энтузиазма, он лениво подрыгал ногами, как это делают конвульсирующие под электричеством жабы. Потом совершил череду неглубоких приседаний, под утешительный скрип генеральских сапог, и передумав оголять для джигитовки каленую шашку, направился вверх по откосу к командирскому шалашу.
За центральным пеньком наблюдалось заметное оживление. Прежде всего в Разливе появилась долгожданная пулеметчица Анка, которая столичной штучкой порхала вокруг очарованных ее свежими формами здоровых мужчин. Она хлопотливо раскладывала закуски, расставляла графины и прочий необходимый арсенал для предстоящего застолья. Здесь как нельзя более кстати оказался Чумайсовский сидор. Петька, словно фокусник в цирке, опускал руку в таинственный вещмешок и поочередно доставал, удивляя публику, то банку с консервами, то бутылочку с настоящей смирновской водочкой.
В принципе, Чапай недолюбливал, когда без его командирского дозволения начинали затевать веселье. Однако на сей раз, в связи с присутствием высокого гостя, да еще в виду благополучного прибытия Анки, комдив отнесся к самодеятельности своих подчиненных на редкость благосклонно. Так же благосклонно он выслушал рапорт пулеметчицы о добросовестно выполненном почетном задании и принял в руки секретный пакет от самой Надежды Константиновны, в котором якобы содержатся заветы Ильича и еще кое—какие партийные документы. На что командир объявил отличившейся боевой подруге персональную благодарность и пообещал сделать представление к награде, может даже с вручением именного пулемета.
98 
