Особенно,... 
21 
Хэл уже хотел было сказать, что находит ее очень даже привлекательной, но вместо этого спросил:
— Вы пытались измениться?
— Для этого я слишком рассудительна! — чопорно произнесла Мередит.
Оба рассмеялись и посмотрели друг на друга в упор. Это было ошибкой. Внезапно Хэлу и Мередит показалось, что в комнате стало невероятно душно.
Усилием воли Мередит заставила себя отвести взгляд от Хэла. Она рассеянно взяла очередную стопку бумаг, потом вспомнила о фотографиях, которые нашла перед появлением Хэла.
Желая переменить тему разговора, Мередит перегнулась через стол и протянула один из снимков Хэлу.
— Смотрите, какое милое фото. Это вы стоите справа?
Хэл моментально посерьезнел.
— Где вы это взяли? — резко спросил он, и Мередит вздрогнула. Она не ожидала он него такой реакции.
— Я нашла это в той коробке. Там полно всяких фотографий, но я не стала их выбрасывать, подумав, что Эмма и Микки с удовольствием посмотрят на снимки своей матери, когда она была маленькой девочкой. — Мередит улыбнулась, чтобы разрядить атмосферу. — Я не сразу узнала вас в этом шаловливом мальчике.
Хэл попытался разорвать фотографию, но Мередит удалось вырвать ее у него.
— Не смейте!
— Я не хочу оставлять на память это барахло.
— Это же ваша семья!
— Слушайте, это не ваше дело! — Хэл свирепо уставился на нее. — Зачем вы трогаете эти снимки? Вы могли просто разобрать на столе и очистить место для своего компьютера, но нет! Вам вечно нужно во что-нибудь вмешаться! — Последние слова Хэл произнес с пеной на губах.
Потрясенная его гневом, Мередит нервно облизнула губы.
— Я, должно быть, разбудила ненужные воспоминания, — осторожно произнесла она.
— Именно так! — он рванулся к двери. — Если хотите, оставьте это чертово фото себе. Мне его больше не показывайте!
Он ушел, а Мередит какое-то время сидела молча, слушая удаляющийся грохот сапог Хэла. Через несколько мгновений она увидела в окно его напряженную фигуру и прикусила губу, чувствуя себя ужасно виноватой.
Вздохнув, Мередит осторожно расправила помятую фотографию, на которой были запечатлены отец и мать Хэла, а также трое детей. Почему он так расстроился?
И все-таки Хэл прав. Незачем ей лезть в чужую жизнь со своими расспросами. Хэл так внимательно слушал ее рассказ о детстве. Мередит было очень легко разговаривать с ним, а теперь она все испортила.
Посмотрев на часы и оставив фотографию у компьютера, Мередит направилась в кухню.
За ужином ей так и не удалось извиниться перед Хэлом. Когда все разошлись, она направилась в кабинет, чтобы поработать. Просмотрев электронную почту, Мередит отключила компьютер, снова подсоединила к линии телефон и тут увидела, как в кабинет вошел Хэл с дымящейся кружкой в руке.
— Я подумал, что вам захочется выпить кофе, когда вы решите поработать.
— О… спасибо. — Мередит весь вечер порывалась поговорить с Хэлом, но теперь потеряла дар речи.
Злосчастная фотография по-прежнему лежала у компьютера. Присев на стул, Хэл сразу заметил ее.
— Хэл, извините…
— Нет, это я должен извиняться за свое поведение. Я не видел снимков матери уже двадцать лет, поскольку считал, что мой отец сжег их. — Он вздохнул, думая, что не сможет объяснить Мередит, насколько шокировала его сегодня эта фотография. — Простите, что наорал на вас.
— Мне не следовало разбирать ваши бумаги, — пробормотала Мередит. — Вы правы. Я вмешиваюсь не в свое дело.
Хэл протянул руку и взял фотографию.
— Я не понимаю, зачем отец сохранил этот снимок.
— На ней ваша мать выглядит очень красивой.
— Да она и была такой, — с горечью сказал Хэл.
— Почему ваш отец сжег остальные фотографии? Это же непростительно.
— Даже более непростительно, чем развал семьи? — Хэл бросил фотографию па стол. — Ведь именно мать развалила ее.
— Ваша мать? Но я думала, что она умерла.
— Нет, не умерла. Она жива и находится в Сиднее. Я не видел ее с тех пор, как она уехала из «Вирриндаго». Мне тогда было двенадцать лет. Она даже не попрощалась, а просто оставила отцу записку, села в автомобиль и укатила в Ваймен-Крик.
Мередит потрясенно уставилась на Хэла.
— Как она могла оставить вас?
— Она оставила не только меня, но мужа и дочь, которой было пять лет от роду.
Мередит и Лидия остались без матери. После смерти матери Мередит чувствовала себя невероятно одинокой. Она не пережила бы, если бы собственная мать бросила ее.
21 
