37 
Лиссабон ночью был особенно прекрасен. Они петляли по нешироким улицам, ведущим куда-то вверх. Высоко над городом возвышалась башня Белен, бывший маяк. Она отчетливо виднелась на фоне темного неба, освещенная прожекторами.
Лоренцо подъехал к пристани: ночное море было спокойно, далеко разбегались по его поверхности дрожащие дорожки огней.
— Как красиво! — восторженно воскликнула Магда.
— Я люблю приезжать сюда вечером. Вид моря навевает философские мысли. — Лоренцо улыбнулся. — Сейчас поедем домой, а завтра я покажу тебе все подробно: и музей мореплавания, и дворец д'Ажуда, и городской парк. Надеюсь, завтра не будет дождя. Но я не могу этого обещать. В апреле погода изменчива.
— Все замечательно! — Магда улыбнулась.
Лоренцо припарковал машину на тихой зеленой улочке.
— Моя квартира прямо здесь. — Он указал на дом с красивыми балкончиками. Магда заметила на окнах резные решетки. В некоторых окнах, несмотря на поздний час, горел свет.
— Пойдем! — Лоренцо открыл дверцу машины.
Осознание того, что они уже на месте, вновь заставило Магду заволноваться. Она старалась не думать о том, что может случиться.
— А я была уверена, что ты живешь в ультрасовременной башне из стекла и бетона. — Магда старалась говорить непринужденно, чтобы скрыть свое состояние.
— Ты знаешь, в душе я консерватор. — Он рассмеялся. — Несмотря на то что я создаю ультрасовременные интерьеры, для себя я предпочитаю классику. Надеюсь, ты не разочарована.
— Я тоже тяготею к ретро. Вот почему мне нравится дом Абеля. Реставрация вернет ему былой дух. — Магда наблюдала, как Лоренцо вытаскивает ее саквояж из багажника. — Поэтому, можно сказать, что я тоже консерватор в душе.
Ее слова эхом отозвались в пустой улице. Это была правда. Магда во многом была старомодной. Иные считали эту ее особенность недостатком. Например, она бы никогда не пошла на случайную связь. Она могла представить себе близость только с человеком, которого любит. И только в том случае, если она уверена, что ее тоже любят.
Что я здесь делаю? — вдруг подумала Магда. Ее решимость куда-то испарилась. Неужели она нарушит свои правила и прыгнет в постель к Лоренцо Асеведу? И, если это так, не совершит ли она огромную ошибку?
Они поднялись по ступенькам и очутились в большом холле, освещенном тусклым светом люстры. Лоренцо подошел к почтовым ящикам, висевшим на стене справа, и внимательно просмотрел содержимое своего почтового ящика.
Затем они подошли к белой двери лифта, которая автоматически открылась перед ними. Лоренцо нажал кнопку верхнего этажа. В кабине был яркий дневной свет, и Магда отметила, что в черных волосах Лоренцо до сих пор блестят капельки дождя. Не задумываясь Магда смахнула их, пригладив его мокрые волосы рукой.
Возбуждение охватило ее так же внезапно, как недавно на улице их настиг дождь. Она почувствовала, как ее охватывает жар. Лоренцо посмотрел в ее глаза. Взгляд его черных глаз заставил Магду еще сильнее занервничать. У нее запершило в горле от волнения.
— Ты еще не был сегодня дома? — спросила она, указывая на письма в его руках.
— Да. Из офиса я поехал сразу в аэропорт.
— Должно быть, ты устал, — сказала она, чтобы только не молчать. Как только Магда произнесла эту фразу, она тотчас пожалела об этом.
— Не очень. — Слова прозвучали несколько двусмысленно.
— Да, сегодня был тяжелый день для нас обоих. — Она поправила складки на серой юбке и, опустив глаза, стала разглядывать свои туфли. Лифт плавно остановился. Она чувствовала себя, как нерадивая ученица на экзамене. Это смешно! — строго сказала Магда себе.
Дверь распахнулась, и она шагнула за Лоренцо в просторный холл. Освещение здесь было слабым по сравнению с лифтом. Лоренцо открыл дверь и пропустил Магду вперед.
Квартира была элегантной и большой. Пол был покрыт бирюзовым ковром с высоким мягким ворсом. В гостиной стоял кожаный диван и два кресла цвета топленого молока. Все в этой квартире говорило о вкусе, достатке и определенной жизненной философии.
— Красивая квартира! — Она подошла к окну. На крыше был небольшой сад. Лоренцо щелкнул выключателем, и помещение озарилось светом: маленькие светильники зажглись над цветочными горшками, столом и креслами. Снаружи сверкал Лиссабон тысячами огней-бриллиантов. — Отсюда прекрасный вид!
— Да, только у меня нет времени замечать это. — Лоренцо бросил письма на небольшой журнальный столик. Затем он включил еще несколько светильников с другой стороны комнаты. — Может, примешь душ, пока я приготовлю кофе?
37 
