Последние отзывы

  49  

– Что случилось? – Голос у Дэй стал такой хриплый, что был почти неотличим от мужского.

– Не знаю. – Знахарка вылезла из кровати и принялась натягивать штаны и рубаху.

Женщина все кричала.

Гаргулья последовала примеру подруги, и они обе выскочили из двери, как раз когда ор смолк. Разумеется, девушки первыми не успели, в коридоре уже была целая толпа, в том числе и их друзья. Подруги скоренько подбежали к ним. Выглядели ребята хоть и помятыми (кроме эльфа, конечно. «Что вы, что вы, как такое возможно – помятость?!»), но собранными и готовыми к любому развитию событий. В руках мечи, воздух колышется от магии. Ива на пару с гаргульей, работая локтями, добрались до сокурсников.

– Что случилось?! – повторила Дэй, обращаясь уже к друзьям.

Толпа собралась около открытой в один из номеров двери, но как девушки ни старались, увидеть причину переполоха не удавалось.

– Да-а, – махнул лапой Грым, зевая во всю пасть, – дура-баба. Покойничка увидала – и орать. Всех перебудила.

– Э-э-э, как это – покойничка? – Знахарка так и осталась с открытым ртом.

А вот гаргулья была более категорична:

– Ну вот гоблин! Да что же это такое?! Просто ужас какой-то! Да что же это у нас за судьба такая: куда ни пойдем – там труп!!!

Калли совсем не по-эльфийски хихикнул.

– Ты, клыкастая, когда в маги шла, что, легкой жизни ожидала? – усмехнулся тролль.

– Ну трупы-то почему?! – Дэй явно не могла простить оному – трупу то есть, – что ее подняли ни свет ни заря. – Магия, приключения, даже сражения – ладно, это понятно, но трупы-то почему?!!

– Да, кстати, а что с ним? – Ива уже вышла из ступора и хоть немного дергано, но уже на порядок спокойнее спросила: – Как он… это… умер?

– Повесился. – Грым еще раз зевнул и потер живот, что всегда означало, что он думает о еде. Именно поэтому его рубахи пачкались прежде всего на животе.

– Урод, – тихо прошипела гаргулья. – Он что, в другом месте не мог повеситься?! Почему именно там, где мы остановились?!

– Чтобы тебе, клыкастая, жизнь подпортить, – не упустил своего шанса поиздеваться Грым.

– Слушайте, а он… того… сам? – прокрутив в голове информацию, задала неизбежный вопрос травница.

– Вот и я об этом думаю! – тут же засиял глазами Златко.

Все, не скрываясь, застонали: этот блеск в бэрриновских очах они знали очень хорошо, и означал он, что Синекрылый решил влезть в это дело. А коли решался он, то за ним следовали и все остальные. Друзья – это зло.

– Надо самим посмотреть. – Златко не обратил на открытое недовольство коллег никакого внимания.

– Я не буду, – сразу открестилась Дэй.

– А я схожу. – Грым всегда противоречил гаргулье. Вот и сейчас тоже. Хотя можно было не сомневаться, что он и в другом случае не остался бы в стороне.

Калли изящно новел плечами, что могло означать все и ничего. В данном случае это скорее всего трактовалось, что ему безразлично. В некоторых вещах Эк'каллизиэнел был типичнейшим эльфом. Что ему смерть какого-то там человека? Впрочем, зачастую это поведение было показное. Хотя особо сильные эмоции у него мало что вызывало.

– А я, пожалуй, последую примеру Дэй, – покачала головой Ива. – До завтрака на трупы любоваться не хочется, – удалось ей даже пошутить.

Ребята удивились.

– Ну ладно, – смилостивился Златко, – в конце концов, не женское это дело.

Гаргулья фыркнула, а Синекрылый продолжил:

– Хотя твой знахарский опыт был бы полезен, Ива.

– По трупам у нас Грым специалист, – открестилась травница. – Он куда лучше моего в них разбирается.

– Ага, – хмыкнул довольный этим весьма сомнительным с точки зрения травницы, и бесспорным, на взгляд самого тролля, комплиментом Грым и хлопнул Златко по спине. – Пошли, Синекрылый, поглядим на этого жмурика.

И пошли. Калли отправился с ними. Девушки наблюдали, как парни перебрасываются парой фраз с хозяином, который как раз распорядился, чтобы никого не пускали в номер. Разумеется, для юных магов он сделал исключение.

Подруги переглянулись и отправились к себе в комнату. Настроение было безнадежно испорчено. Вернее, оно с самого пробуждения было не очень – еще бы! Такая побудка! – а сейчас совсем упало в нули.

О том, чтобы спать, речи даже не шло.

Ива подошла к мутному, грязноватому окошку. За ним все заволокла какая-то серо-белая муть. Разобрать очертания двора и построек было совершенно невозможно. Как ни пыталась знахарка различить хоть что-то, ничего не получалось.

  49