17 
Еще бы мне не помнить! — подумала Кейт. В тот день Патрик впервые поцеловал меня, поцеловал очень нежно и бережно. Мне казалось, что от нахлынувшего счастья я парю в воздухе, когда мы стояли, прижавшись друг к другу. Тогда я впервые познала неумолимую силу страсти. Как быстро приучил он меня к тем медленным, сладостным, почти мимолетным ласкам, дальше которых, впрочем, в то лето не заходил!
— Помню, — сдержанно сказала она. — Патрик, ты зачем позвонил?
— Пожелать тебе доброй ночи. И поблагодарить тебя.
— За что?
— За то, что ты разрешила мне побыть с вами. У тебя есть какие-нибудь планы на завтра? С аттракционами, как я понимаю, покончено.
— Да уж, хватит.
— Как ты думаешь, Ник захочет совершить экскурсию на маяк? Это недалеко. Небольшой такой маячок. Там волны бьются о скалы с потрясающим грохотом и есть удобное место, чтобы кормить чаек. Потом мы взберемся на вершину горы и посмотрим, как оттуда запускают бумажных змеев.
— Нику понравится. Спасибо.
— А тебе?
— Конечно да, — ответила она, немного опешив.
— Вот и чудесно. Завтра я буду у вас в девять. — Выждав секунду-другую, Патрик бодро попрощался: — Спокойной ночи, Кейт. Приятных сновидений.
Она промямлила что-то в ответ и повесила трубку.
Ах, если бы можно было отделить прошлое от настоящего! Но как только я слышу голос Патрика, вижу его улыбку или ловлю на себе его взгляд, я снова превращаюсь в ту юную девушку, которая любила его, была с ним близка, а потом навсегда потеряла. Еще один день — и все, утешила себя Кейт.
Она погасила свет и легла спать, думая о Патрике.
На следующее утро, вспоминая свои эротические сновидения, главными действующими лицами которых были она и Патрик, Кейт то и дело краснела. Она опасалась, что, если Патрик сделает хоть малюсенький шажок к сближению, ей не устоять. Однако Кейт напрасно волновалась. Патрик, конечно, как всегда, был необычайно сексуален и привлекателен — на то он и Патрик! — но в его поведении не было ни малейшего намека на ухаживание. За что я в душе благодарна ему, уверяла себя Кейт.
Ее не раздражало, что Ник по каждому поводу обращался к Патрику, и она, разумеется, не ревновала сына к нему. Даже когда мальчик каждую вторую фразу начинал словами: «Мистер Садерленд говорит».
Поездка на маяк оказалась, действительно, очень интересной.
— Ты заметил, — спросила Кейт, — что в Новом Южном Уэльсе нет пальм?
— Заметил, — со смехом ответил Патрик.
— Я тоже заметил, — поддакнул Ник.
Мужчины — маленький и большой — обменялись понимающими ухмылками, и вдруг Ник обнял Патрика и Кейт, обхватив их руками за талии.
— Мы похожи на семью, — гордо сказал он. — Жалко, что у вас нет детей, мистер Садерленд, а то бы я с ними поиграл. Мам, мы можем посмотреть на волны сейчас?
— Да, — борясь с дрожью в голосе, ответила Кейт.
— Внизу нет пляжа, — сказал Патрик, — поэтому нам придется смотреть на волны издалека. Согласен?
Мальчик кивнул, немного смущенный властным тоном обожаемого им мистера Садерленда. Они прошли по рыжевато-коричневой траве к месту, откуда открывался вид на вздымающиеся волны.
— Смотрите! — воскликнул потрясенный Ник, подойдя к краю скалы.
— Ты не хочешь сесть у той поваленной сосны? — предложил Патрик. — Оттуда намного лучше видно, как волны бросаются на скалы.
Ник послушно опустился на траву у ствола дерева. От открывшейся внизу панорамы у него захватило дух.
— Лаура не хотела иметь детей, — задумчиво обронил Патрик, гладя на пенящееся море.
Кейт, разрываясь между желанием узнать, что случилось с Лаурой, и боязнью услышать что-то о его браке, осторожно заметила:
— Обидно, если ты хотел иметь их.
Патрик бросил на нее горький взгляд.
— Мне даже в голову не приходило, что мы будем бездетными супругами. Женитьба на Лауре была самой большой глупостью в моей жизни.
— Зачем же ты тогда пошел на этот брак?
— Наши отцы были близкими друзьями, с легким сарказмом напомнил он. — Лаура мне нравилась, и, насколько мне известно, я ей тоже. Я только не знал, что заветной мечтой наших родителей было женить меня на ней. — Помолчав немного, он добавил: — Отец хотел, чтобы я женился до того, как он умрет.
— Понимаю, — кивнула Кейт, хотя при упоминании имени Лауры ощутила укол ревности.
— Он любил ферму, сельское хозяйство, — продолжал Патрик, уйдя мыслями в прошлое, — и не продал авиакомпанию лишь из уважения к памяти Черного Пэта. Отец много работал, но мало понимал в авиации и кроме того нанимал сотрудников, руководствуясь чем угодно, но только не их профессиональными качествами. Когда «Садерленд авиэйшн» перешла ко мне, она была на грани разорения. Я кардинально изменил работу компании, и отец Лауры, будучи членом правления и понимая, чего я хочу добиться, склонял на мою сторону остальных членов правления.
17 
