Последние отзывы

  40  

И тут, как раз когда она подумала о том, что жизнь прекрасна и совершенна, он бесцеремонно почти что бросил ее на диван.

— Что ты, здесь делаешь?

— А вы?

Он присел напротив на низкий столик.

— Я первый спросил.

— Мы пререкаемся, как маленькие дети, — произнесла Миранда и села, подогнув под себя ноги. Тем не менее она ему ответила, так как спорить по этому поводу было глупо: — Я не могла уснуть и подумала, что если выпить бокал шерри, то это произойдет быстрее.

— Все потому, что ты достигла зрелого двадцатилетнего возраста, — с улыбкой произнес он. — Распрощалась с порой девичества.

Но она не поддалась искушению вступить с ним в словесную перепалку, а лишь кивнула в ответ, словно говоря: «Именно так».

Тернер засмеялся:

— Тогда позволь мне поспособствовать твоему падению. — Он встал и подошел к застекленному шкафчику. — Если уж ты собираешься выпить, то, ради Бога, делай это должным образом. Бренди — вот что тебе нужно, и предпочтительно контрабандное, из Франции.

Миранда смотрела, как он выбрал два суженных кверху бокала, поставил на стол и наполнил их. Какие у него красивые сильные руки, пронеслось в голове.

— Моя мама иногда давала мне бренди, когда я была маленькой и попадала под дождь. Всего глоток, чтобы согреться, — вспомнила она.

Тернер посмотрел на нее. Его глаза блестели даже в темноте.

— Тебе холодно?

— Нет. С чего вы взяли?

— Ты вся дрожишь.

Миранда посмотрела на свои руки. Да, ее слегка колотит. Но не от холода. Она прижала руки к телу.

Плавной походкой он подошел к ней и протянул бокал.

— Только не пей все сразу.

Она бросила на него недовольный взгляд и спросила:

— А почему вы оказались здесь?

Он сел напротив, перекинув ногу за ногу.

— Мне было необходимо обсудить с отцом кое-какие дела по поместью. Он пригласил меня выпить портвейна после обеда. А я так и остался в кабинете.

— И вы сидели здесь в темноте один?

— Я люблю темноту.

— В это трудно поверить.

Тернер громко расхохотался, а она почувствовала себя зеленой неопытной девицей.

— Ну и ну, Миранда! — сквозь смех произнес он. — Спасибо — рассмешила!

— Сколько же вам надо было для этого выпить?

— Какой дерзкий вопрос!

— Понятно. Значит, очень много?

Он подался вперед:

— Я выгляжу таким пьяным? Огорчительно…

Она отпрянула, смутившись от его пристального взгляда.

— Нет. Но вы намного опытнее меня и наверняка знаете, как не перебрать со спиртным. Вероятно, смогли бы выпить в несколько раз больше, чем я, и не показаться захмелевшим.

Тернер снова рассмеялся:

— Все правильно, каждое твое слово. А тебе, милая девочка, следует держаться подальше от мужчин, которые «намного опытнее», чем ты.

Миранде хотелось выпить все содержимое бокала залпом — для смелости, но она сделала лишь глоток, боясь, что бренди обожжет горло и она закашляется, а он будет смеяться над ней, и она очень огорчится от собственной неловкости.

Тернер весь вечер был в скверном настроении. Язвительный и насмешливый, когда они были одни, молчаливый и угрюмый, когда рядом находился еще кто-то. Миранда проклинала свое предательски слабое сердце за то, что так сильно любит его. Насколько легче полюбить Уинстона с его солнечной, открытой улыбкой. Уинстона, который весь вечер смотрел на нее с таким обожанием…

Но ей нужен Тернер с его изменчивым настроением, когда он то смеется и шутит с ней, то погружается в собственные тоскливые мысли.

Любовь — это ловушка для наивных дурочек. А она как раз такая. Кто бы сомневался?

— О чем ты думаешь? — послышался требовательный голос.

— О вашем брате, — ответила она, чтобы немного позлить собеседника.

— А, об Уинстоне. — Тернер налил себе еще бренди. — Он хороший малый.

— Вполне с вами согласна, — с вызовом сказала Миранда.

— Веселый.

— Красивый.

— Молодой, — подчеркнул Тернер.

— Такой же, как и я. Мы, наверное, подходим друг другу.

Он ничего на это не ответил. Миранда допила бренди и спросила:

— Вы не находите?

Тернер продолжал молчать. Тогда она сказала:

— Ведь Уинстон — ваш брат. Разве вы не желаете ему счастья. Вы считаете, что я ему не подхожу? Что не сделаю его счастливым?

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? — голос Тернера прозвучал как-то глухо и отстраненно.

  40