— Он плохо играет в покер.
— Да, но он чудесный парень, — сказала она с удивившим его ирландским выговором.
— А что, если я пойду следом?
— А что, если вы подождете моего звонка? — Она поднялась, снимая со спинки стула темно-синий жакет.
На ней были брюки того же цвета и светло-голубая шелковая блузка. Ремни и кобура под мышкой выглядели так естественно, словно это были модные аксессуары.
— Так вы позвоните мне?
— Я же сказала.
Поскольку ее план казался ему правильным, он только положил ей руки на плечи и слегка коснулся ее лба своим.
— Утром мне звонила Марлин. Не хотелось бы думать, что я зря обнадежил ее, но я сказал ей, что мы напали на след. Я должен был сказать это.
— Надо говорить все, что вселяет надежду. — Алтея погладила его по щеке. — Потерпите, Найтшейд. Скоро мы соберем хороший урожай.
— Да? — Он поднял голову и провел по ее рукам от плеча до кончиков пальцев, их пальцы сплелись. — Идите ищите своего громилу-ирландца. Но есть еще вот что.
Он поднял их сплетенные руки, задумчиво изучая контраст фактуры кожи, тона и размера, потом взглянул ей прямо в глаза.
— Раньше или позже, но мы с вами выпадем из времени. Тогда придется заняться другими делами.
— Что ж, тогда и займемся. Но, может быть, вам это вовсе не понравится.
Он приподнял ей подбородок и быстро поцеловал, прежде чем она успела возразить.
— Ладно, идите. Будьте осторожны, лейтенант.
— Я осторожна с рождения, Найтшейд.
Она ушла, на ходу надевая жакет.
Десятью часами позже она поставила машину в подземный гараж и направилась к лифту. Ей уже мерещились горячая ванна с пузырьками пены, стакан холодного белого вина и медленный блюз с хорошо выраженным ритмом.
Поднимаясь на свой этаж, она прислонилась к стенке лифта и закрыла глаза. Перед ее мысленным взором тут же снова возник этот бармен, Лео Дорсетти. На него не действовали ни посулы, ни угрозы. Алтея не сомневалась, что у него есть связь с «кинолюбителями». Еще меньше она сомневалась в том, что он был озабочен, как бы его не постигла участь Дикого Билла.
Итак, нужно было использовать что-то большее, чем угрозы. Нужно было что-нибудь раскопать против него. Что-нибудь серьезное, чтобы взять его на крючок и заставить развязать язык. Если это получится, она его сломает. В этом она была абсолютно уверена.
Двери лифта открылись, и она вышла в холл, позвякивая ключами. Пришло время сложить с себя обязанности полицейского, по крайней мере на несколько часов. Одержимость одним делом обычно чревата возможными ошибками. Итак, она отложила это дело в долгий ящик и позволила себе забыть о нем, чтобы провести вечер в свое удовольствие.
Она уже открыла дверь, когда у нее в голове вдруг зазвучал сигнал тревоги. Не утруждая себя вопросами, откуда этот сигнал взялся, Алтея выхватила пистолет. Как положено, она ворвалась в помещение с оружием наготове, осматривая углы и пространство за дверью.
Кажется, все было в обычном состоянии, только на проигрывателе тихонько крутилась пластинка — блюз. И еще запах. Пахло чем-то вкусным, какими-то специями, так что у нее слюнки потекли. Но тревога все еще не улеглась.
Звук из кухни заставил ее резко развернуться, приняв классическую полицейскую стойку: ноги расставлены, пистолет в обеих руках.
В дверях стоял Колт, вытирая руки посудным полотенцем. Улыбаясь, он прислонился к дверному косяку.
— Привет, дорогая! Как прошел день?
Глава 6
Алтея опустила пистолет. Не повышая голоса, она произнесла несколько таких слов, которые передали ее состояние яснее, чем любой крик. Когда она закончила, Колт только изумленно покачал головой.
— Не припомню, чтобы меня когда-нибудь так здорово отругали. А теперь я вам буду очень обязан, если вы уберете свою пушку. Иначе, чего доброго, вам вздумается пустить ее в ход и вы рискуете испачкать у себя пол кровью.
— Стоило бы, — проворчала она, засовывая пистолет в кобуру и сурово глядя на него. — С этого момента все, что вы скажете…
Колт многозначительно кашлянул и поднял руку.
— О чем это вы?
— Я разъясняю вам ваши права, прежде чем задержать вас за незаконное проникновение в чужое жилище.
Он не сомневался, что она это сделает. Без малейших колебаний сдаст его в участок, где его сфотографируют и снимут отпечатки пальцев.
— Я отказываюсь от своих прав, предполагая, что вы выслушаете объяснения.