16 
— Хорошо, что ты здесь счастлив, — помолчав, произнесла Энн.
— Бывали времена и получше.
— Вот как? — Ее глаза расширились, к щекам, казалось, прилила кровь. Но только на миг. Лицо Энн тут же застыло.
— Ничего, еще вернутся твои радости. Все придет.
Мне почудился аромат роз.
— Кто знает?
Она перевела взгляд на тарелку, подцепила листик салата.
— Кое в чем можешь не сомневаться.
— Например? — отозвался я.
— Сотрудничество с власть предержащими приносит предсказуемые результаты.
В наши дня не поймешь даже, с чего начинать.
— Тебя что-то беспокоит?
— Да.
— А говоришь, что тебе здесь нравится.
— С удовольствием показал бы тебе окрестности, — заметил я, — но скоро самолет. В Нью-Джерси.
Я внимательно следил за ее лицом, надеясь уловить реакцию. Запахло жасмином. А выражение ее лица нисколько не изменилось, когда она сказала:
— Не глупи, Дон…
— Что же ты посоветуешь мне делать? — спросил я.
— Ступай домой. Никуда не уезжай. Рано или поздно с тобой свяжутся…
— Хорошо, давай напрямую. Где она?
Энн покачала головой.
— Понятия не имею.
— Но ведь ты знаешь, что происходит.
— Я знаю только, что ты вспоминаешь вещи, о которых лучше забыть.
— Сделанного не вернешь. Я не собираюсь торчать дома и ждать, когда зазвонит телефон.
Она положила вилку на тарелку, достала платок и промокнула губы.
— Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
— Мне тоже, — сказал я.
— Не надо лететь в Нью-Джерси. С тобой произойдет что-нибудь ужасное.
— Что?
— Не знаю.
Я судорожно вздохнул, и Энн торопливо вскочила на ноги.
— Извини.
Я сразу же поднялся и пошел за ней. Но она исчезла в туалете, и я в нерешительности остановился.
Мимо проходила наша официантка с кофе.
— У женского туалета есть второй выход?
— Нет, — ответила она.
Я вернулся за столик и доел пирог. Выпил охлажденный чай, затем попросил кофе.
В туалет зашла седая женщина. Когда чуть погодя она выходила, я к ней подошел.
— Прошу прощения, там нет невысокого роста девушки с восточными чертами лица, в белом брючном костюме?
Она поглядела на меня и покачала головой.
— Нет. Там никого нет.
Когда я расплачивался по счету, мне почудился голос Энн.
"Никуда не уезжай. Думаешь, сейчас у тебя неприятности? По крайней мере, ты жив. Сиди дома, не дразни собак".
Я огляделся по сторонам, но Энн нигде не было видно. И все-таки я почти физически ощущал ее присутствие.
— Энн, — пробормотал я, — что ты со мной сделала?
Ее смех смешался с ароматом цветов.
5
Дома я переоделся, закинув в сумку бритву и кое-какие мелочи, навел через компьютер справки о расписании полетов и убедился, что новых посланий для меня нет. Затем запер дверь, вновь сел за руль и направился к аэропорту.
Долгий полет — это как раз то, что нужно, если хочешь хорошенько все обдумать.
Я припарковал машину, нырнул в здание аэропорта и зарегистрировался у стойки, где мне дали талон на посадку. Оставалось еще немного времени, и я, взяв чашку кофе, прошел в зал ожидания. Впервые с момента пробуждения на меня ничего не давило, можно было расслабиться. Я уселся в кресло и отхлебнул горячей жидкости.
Клик-клик?..
Расслабиться…
Клик-клик.
Я смежил веки и почувствовал вокруг себя пульсирующую сеть электронной активности — практически вездесущей в наши дни и все же сосредоточенной в большей степени в определенных местах. Например, в аэропорту, с его обилием перерабатывающих информацию устройств.
"Привет, — сказал я. — Ты успокаиваешь и нежишь". Проходящие волны массировали мой мозг, но я ни о чем не думал. Не входил в компьютерную сеть и не считывал…
Через несколько минут я вынырнул из электронного потока, сделал глоток кофе и взглянул в окно на подкатывающий по полосе самолет. Несмотря на предупреждение Энн, я все же верил в успех своей миссии.
Однако каким образом им стало известно, что я вспомнил нечто запретное?
Ну, конечно, Багдад. Возможно, за мной вели наблюдение. Просто на каком-то пульте вспыхнула красная лампочка, когда я купил билет в Мичиган, или когда врач-психиатр затребовал сведения обо мне через банк медицинских диагностических данных. А может быть, мой плавучий дом и квартира прослушивались. Или… да могло быть все что угодно! Собственно, неважно, что именно вызвало сигнал тревоги. Главное, они заподозрили, что я вспомнил что-то для них крайне нежелательное.
16 
