Последние отзывы

  75  

– А где вы все это придумывали? Где пили? Где праздновали это вселенское перемирие?

– В «Европе».

– А вы уверены, что человек, которому вы сначала поручили изуродовать Бобрищева, станет молчать?

– Да какая разница? Коля-то жив и здоров…

– Большая… – И Юля рассказала протрезвевшей и уже охрипшей от столь долгого разговора Холодковой о звонке незнакомца, назначившего им обеим встречу в Багаевке.

– Завтра в три? Но что такого он собирается мне показать? Кастрированного Колю, что ли?

– Мы бы и сами хотели это узнать. А теперь, Женя…

Юля поднялась и, задумчиво взглянув в оконное стекло, за которым густели фиолетовые сумерки, словно увидела где-то в хрустальном пересечении временных и пространственных измерений трех подвыпивших женщин, красные бархатные портьеры ресторанных кабинок и даже официанта с подносом в руках.

– … теперь, Женя, выпейте горячего кофе, успокойтесь немного и попытайтесь вспомнить, что же произошло в тот вечер в ресторане «Европа»…

Как ни хотелось Наташе поехать вместе с Юлей и Шубиным к Коршиковым, ее оставили дома в обществе растревоженной воспоминаниями Холодковой. Она почти плакала, когда Юля объясняла ей, что не имеет права рисковать ее жизнью.

– Наташа, ты же знаешь, сколько против него улик, одна расческа с ножницами чего стоят, да и тот факт, что он был любовником Зои Пресецкой, делает его главным подозреваемым… Либо в этих убийствах замешана его жена, что тоже опасно… Думаю, здесь не обошлось без ревности…

После рассказа Жени Холодковой о том, что же происходило в тот вечер в ресторане, где три подружки развлекались придумыванием «казни» своему общему возлюбленному и где в то же самое время погиб известный журналист Рыскин, необходимо было срочно определиться с ролью во всех этих странных историях Коршикова.

Кто он? Убийца, хладнокровно удушивший Зою из ревности к Бобрищеву или другому мужчине, или обычный вор, похитивший у талантливой художницы все ее наличные деньги?

Кроме того, пакет с пробиркой, где находился неизвестный грибок, поры которого были обнаружены на пальцах журналиста Рыскина и постели Зои Пресецкой, тоже требовал какого-то действия. Следовало каким-то образом связать эти факты и найти то общее, что было между Пресецкой и журналистом. А что, если он тоже был ее любовником, с которым она встречалась в Москве, пока устраивала свои дела в галерее? Быть может, именно это и вызвало ревность Коршикова, соседа, повадившегося лазить к своей красивой любовнице через лоджию? А что делать с кокой, этим поистине фантастическим растением, отправившим на тот свет не одну тысячу человек, пожелавших прожить остаток жизни в сомнительных наркотических наслаждениях?..

Думая обо всем этом, Юля старалась не спешить с выводами. Машина неслась по черным мокрым дорогам, нагоняя тоску. Неосознанно бормоча что-то, привалясь плечом к Игорю, Юля была крайне удивлена, когда услышала:

– Ты должна решить для себя насчет своей домработницы…

– В смысле?..

– Сначала ты возишь ее повсюду с собой, рассказывая обо всем, чем занимаешься, и даже принимая ее помощь, а потом вдруг, как надоевшего котенка, запираешь в квартире, чтобы не мяукал и не мешался под ногами… Разве можно так с людьми обращаться?

Он сказал и замолчал надолго. Юля же, пытаясь осмыслить услышанное, почувствовала, как горит ее лицо. Ревность?!

Наташа же, действительно в силу обстоятельств посвященная в расследование, была оскорблена до глубины души, когда ей намекнули, что ее место на кухне. К тому же она не знала, как вести себя с одурманенной алкоголем Холодковой. И хотя та лежала, зарывшись в плед, на диване и делала вид, что смотрит телевизор, все равно время от времени принималась рыдать, стонать и пугала находящуюся на кухне Зиму.

И словно в пику ее воплям Наташа, разморозив в микроволновке мясо и нарезав его кусками, принялась с остервенением отбивать его металлическим молоточком, подняв такой шум, что теперь уже не могла не отреагировать Холодкова.

Опухшая от слез Женя появилась в дверях кухни и, подперев косяк, уставилась на размахивающую молотком Зиму.

– Дайте мне тоже какую-нибудь работу, – вдруг попросила она, состроив кислую мину, словно слова эти вылетели помимо ее воли. – Мне надо немного отвлечься, а то я сойду с ума… И еще. Скоро будут похороны моих девочек, вы не поможете мне с поминками?

«Права была Юля, Холодкова никогда не теряет рассудка и всегда остается реалисткой…» – подумала Наташа и дала свое согласие на участие в приготовлении поминального обеда.

  75