Особенно,... 
60 
Зу смиренно осталась сзади со своей приклеенной улыбочкой. Алекс позволила Джебалю на миг заключить себя в объятия. Он тут же отпустил ее и внимательно поглядел жене в лицо. Его улыбка угасла.
Алекс подавила новый приступ паники, заставив себя смотреть ему прямо в глаза. Неужели ему что-то известно? Или он что-то заподозрил? Заметит ли он, как потемнела местами ее кожа? Не видел ли ее кто-нибудь с Блэкуэллом в саду? Мурад ведь без конца твердит, что во дворце полно шпионов и что у стен есть уши.
— Ты посмела заставить меня ждать. Я ждал тебя почти целый час! Почему? Где ты была? — сердито начал он.
Зу встряла прежде, чем Алекс успела открыть рот:
— Она перекрасила волосы, Джебаль. Они теперь не такие рыжие. И она пыталась их отмыть! — захлебываясь от восторга, выпалила первая жена.
Алекс вздрогнула, увидев, как Джебаль гневно уставился на нее.
— Что ты наделала? — вскричал он, срывая с нее паранджу.
— Прости.
Джебаль грубо схватил ее за коричневые пряди.
— Я так и сказала, что ты будешь гневаться, господин, — промурлыкала Зу.
— Мне нравились твои волосы, — промолвил Джебаль, не спуская глаз с непокорной. В его взгляде появился неприятный холод. — Кто тебе позволил это сделать?
— Никто, — удрученно выдавила Алекс. — Джебаль, я не думала, что ты обидишься.
— Но я очень обиделся, — надменно заявил Джебаль. — Ты можешь объяснить свой проступок, Зохара?
Джебаль всегда казался добрым. Алекс впервые видела его в такой ярости.
— Я… я и не думала, что от хны мои волосы потемнеют — я лишь старалась сделать их поярче, чтобы тебе было еще приятнее на них смотреть. — Робкая улыбка угасла на ее губах.
— Ты не имеешь права делать что-то со своими волосами и со своей внешностью, прежде чем не получишь моего соизволения, — отчеканил Джебаль, однако его лицо тут же посветлело: — Ты хотела порадовать меня?
— Да, — еле сдерживая вздох облегчения, прошептала Алекс. Джебаль был старше ее, однако подчас вел себя как избалованный мальчишка. При желании она могла бы запросто водить его за нос — если бы не гонор независимой женщины двадцатого столетия, не позволявший проявить хотя бы внешнюю покорность этому дикарю.
— Может быть, тебе лучше подумать об иных способах доставить мне приятное, к примеру, завтра вечером. Зу, поди прочь!
На сей раз Зу не очень-то удалась ехидная улыбка. Алекс следила за тем, как первая жена выплывает из комнаты, покачивая бедрами. Классная секс-бомба. По гарему постоянно ходили слухи, что она бесподобна в постели с Джебалем — как, возможно, и с другими любовниками. У Алекс на этот счет безошибочно работала интуиция, да и Мурад соглашался, что сия особа все последние недели развлекается с любовником.
— Давай присядем. Я хочу поговорить, — предложил Джебаль, улыбаясь совсем по-мальчишески.
Алекс выдавила из себя улыбку, тревожась об упомянутом им завтрашнем вечере. Не очень грациозно она опустилась на низкую тахту, Джебаль — рядом с нею.
— Зохара, известно ли тебе, зачем я призывал тебя сегодня?
— Нет, — прошептала Алекс.
— А ты знаешь, какой сегодня день?
— Не совсем точно, — засомневалась она.
— Сегодня тринадцатое июля.
Алекс напряженно замерла.
— Завтра исполнится ровно год со дня нашей свадьбы, — провозгласил Джебаль.
Алекс утомленно прикрыла глаза. И как она могла забыть?
— Если я правильно все помню, мы сговорились, что тебе потребуется год, чтобы оплакать первого мужа.
— Ну да, конечно, разве я могла об этом забыть? — Алекс облизала трясущиеся губы. — Джебаль, ты был ужасно мил со мною и невероятно сострадателен!
Он улыбнулся, легонько лаская ей руку.
— Твой траур длится уже больше года. Расскажи мне, что ты теперь чувствуешь?
Алекс кое-как подавила новую волну паники. Только этого сейчас не хватало. Ей надо сосредоточиться, ей надо найти выход.
— Я тоскую по родине, — осторожно начала она. — Я скучаю по своей стране и соотечественникам, Джебаль.
— Все еще? — воззрился он на нее.
Алекс отважно кивнула, затаив дыхание.
— А я-то думал, тебе здесь нравится, — огорчился Джебаль. — Я думал, ты счастлива.
— Так оно и есть. Но дом есть дом…
— Я не могу отпустить тебя, Алекс. Ты моя жена. И я слишком к тебе привязан. И не позволю никуда уехать. Кроме того, ты еще должна родить мне сына.
Алекс молчала. У Зу родились уже три девочки — и ни одного мальчика.
— Ты не останешься у меня сегодня ночью?
60 
