Особенно,... 
3 
– А ты?
– А что я могла? Ведь совершенно очевидно было, что я сплю, а он читает.
– Кто? – не поняла я.
– Мишка, мой напарник. Ну, думаю, сейчас нам с ним на пару устроит сладкую жизнь этот хрен.
– Почему?
– Запрещено.
– Что именно? Спать? Или читать?
– Все, – сделала страшные глаза Дарья.
– А что надо делать? – усмехнулась Марго, которая к работе Зайницкой относилась в высшей степени презрительно.
– Исполнять служебный долг. Бдить.
– Понятно… – протянула я. – А дальше что?
– Я продрала глаза и смотрю на этого хрена с горы так честно-честно. И рапортую: изучаем должностную инструкцию. Он прямо подавился от злости. Говорит: где же она? А она и лежала в той папке, на которой я закемарила. Тогда он подскакивает к Мишке и шипит: читаешь? А ты что, забыл, что это запрещено? Предупреждение с занесением захотел?
– И влепил?
– Ну щаз…Я подхожу и говорю ему, что, мол, никак нет. Никто не читал на рабочем месте. Он пояснял мне, как следует трактовать должностную инструкцию в тех или иных случаях.
– А Маринина зачем?
– Ага! Вот и он спрашивает – зачем мол? И тут я выдаю коронное: Михаил использует данную книгу как пособие для демонстрации. – Дашка рассмеялась, видимо, вспомнив выражение лица проверяющего, а я задумалась. Интересно, каким пособием может служить книга. А, ладно, все чушь. Я снова уперлась взглядом в дорожное полотно. У Дашки на работе настоящая армия. Как она выдерживает это – непонятно. Но ради такой зарплаты, которую платит импортный дядя, люди способны проявлять чудеса терпения.
– Чем закончилось-то?
– Проверяющий вытаращился на меня, что-то пробормотал себе под нос и уполз. Гнида. Зато теперь я для всех ветеранов охраны – своя в доску. Не сдала товарища. Правда, этот на нас окрысился.
– Увольняйся. На хрен тебе такое терпеть? – вставила свое веское слово с заднего сидения Маргарита, девушка больших внешних и внутренних достоинств. У Маргариты никаких проблем с самооценкой, она у нее достает до облаков. Нам всем до нее далеко. В институте в нее перевлюблялись все мальчики с потока. Всегда роскошно одета, со вкусом накрашена. Мне рядом с ней несколько неуютно, так как всегда найдется то сломанный ноготь, то пятно на юбке. Да что там, порой и вовсе ни капли макияжа и лицо помятое, заспанное. Позор.
– А жить как? – уточнила Дашка этот самый скользкий в потере работы момент.
– У тебя же муж? Его задача, обеспечить тебе достойный уровень жизни, – сказала, как отрезала Марго. Дашка вздохнула.
– Он обеспечит, как же.
– Да ладно вам, девки. Чего вы нагружаетесь? Мы едем в лес, на природу, а вы тут кислитесь. – Принялась снимать напряжение Алина. Сколько ее помню, она всегда снимала любое напряжение. Расслабьтесь – была ее главная жизненная рекомендация. Когда мы учились в институте и дрожали перед экзаменом по административному или еще какому-нибудь праву, Алина улыбалась, пила кока-колу и говорила нам:
– Расслабьтесь. Очень надо кому-то вас валить. – Самое интересное, что в основном она оказывалась права. С ней было весело, именно она в основном вытаскивала меня на разного рода вечеринки, пати и сейшены. Чего только мы не творили, когда с нами была Алина.
– Пошли выпьем по стакану водки и перетрахаемся со всеми, с кем успеем, – это был ее жизненный девиз.
– А что ж молодости просто так проходить. Следовать нормам морали будем после пятидесяти.
– Да ты от триппера раньше загнешься, – корили ее мы. Но какие из нас воспитатели, если сами были хороши. Так что мы гармонично принимали Алинкину распущенность, которая, впрочем, проявлялась больше на словах.
– Расслабьтесь. Подумайте о Дубне, о банщиках, о шашлыках. – Попробовала она разредить обстановку.
– И о том, что все это за счет Лариски – подлила дегтя Марго.
– Будешь высказываться в таком духе, я тебя высажу прямо посреди этих бескрайних полей. Будешь у русского поля как тонкий колосок. – Напугала ее я. Она ни черта не напугалась и продолжала меня дразнить до самого пансионата.
Пансионат принял нас в свои стильные индейские объятия. Было около пяти часов вечера, я дико наслаждалась роскошной машинкой и никакие мелкие подзуживания старых подруг не могли сбить меня с толку. Я аккуратно запарковала ее около забора и мы пошли оформляться. Каждый раз, когда я попадала сюда, мне хотелось остаться здесь навсегда. Впервые меня привез сюда Аганесов. Я была потрясена, когда из глубины русской деревни с ее покосившимися домишками и пьяненькими мужиками на лавках около пивнушки вдруг вынырнули роскошные белые здания в стиле Индианы Джонса. Тяжелые дубовые двери, резные балконы, повсюду чучела то птиц, то волков. Индейские национальные наряды. Красота, покой, сосны до небес и настоящий заграничный сервис. Мини-бары и обслуживающий персонал был везде. Буквально если бы мне захотелось в лесу поесть земляники, мне бы ее тут же подали вместе с чеком. И зимой тоже, как мне кажется. Аганесов бегал за мной два дня, постоянно пытаясь заманить меня в номер. Но любовные утехи мне к тому времени страшно осточертели и я уклонялась путем посещения всех возможных увеселений пансионата.
3 
