Особенно,... 
135 
— Хватит! Заебал уже! Сколько можно?! Хорошего понемножку!
Я вскочил, огляделся. Раскардак, кавардаш… Это Алка кричит! Я бросился к ванной, но она сама уже, полуголая, выломилась оттуда.
— Что? Кто?
— Да заебал уже, махмурзан проклятый!.. Получил своё — нет, ещё хочет!.. Кончил дело — слезай с тела, тебе говорят!
В полуоткрытую дверь видна голая задница Стояна. Он что-то отвечает:
— Нача яр быти, прелюбодействен зело!
Я ногой прихлопнул дверь и увёл Алку в номер. Она сбрасывала мои руки, вырывалась:
— Пусти! Где моя юбка? Заебали уже! Ебитесь вы все сладким пирожком!
В этот момент позвонил телефон. Незнакомый холодный мужской голос сказал:
— Вы, это, господин хороший, не знаю, гражданином какой якобы цивилизованной страны вы являетесь, но мне интересно, когда вы кончите дебоширить?
Депо?.. Ширить?..
— Я не ширил… депо. Вы кто являетесь?
— Я являюсь главным менеджером этой гостиницы и отвечаю в ней за порядок. Уже в который раз мне сообщают… Это что же такое — такие концерты устраивать?.. Песни, пляски, «Интернационал» в три часа ночи!.. Мы милицию вчера не вызвали, а жаль… Смотри у меня! Не то выгоню к едрене фене, на гражданство не посмотрю! — И веско добавил: — Понял-нет?..
Я опешил, стал заплетаться в лепете:
— Да, смотрю… Понял… Буду…
Злой голос не успокаивался:
— У вас есть третьи лица в номере?
— Третьи?.. Да нет…
— Не надо мутотень на плетень наводить: есть или нет?.. Номер вы для одного снимали, а не для блядей и педиков! Чтоб через полчаса никого не было, не то придёт милиция, у нас всё на видео заснято, все ваши художества… Смотри у меня, мудорез грёбаный! — еще раз пригрозил злой голос и — «ту-ту-ту…»
Алка, одеваясь, спросила:
— Чего? Кто?
— Не знаю, начальник… Говорит, чтоб трёх лиц не было…
— А как же они узнали? Тебя портье на лифте одного отвозил, а мы со Стояном на черную лестницу шмыгнули, побыли немного… никак выход найти не могли… а потом пришли…
— А потом… что?
Алка уже натянула блузку и (сообщив между делом, что она почистила зубы моей щёткой, я не в обиде?), сказала, что ничего особенного не было: добавили еще бутылку, болтали…
— И… куровались?.. Путились?..
— Да было маленько… По малой… Ты, Фредя, слышь, я чего-то пакетик с травой найти не могу, он где-то тут должен быть… ты поищи… хорошая шмаль, жаль, если пропадёт… — Но меня сейчас куда больше волновало другое, на что Алка махнула рукой:
— Не бери в голову! Всё было ништяк. Эй, Стоян, кабанчик, давай побыстрее — звонят уже, ехать надо! Сестра ждёт, она без меня выйти не может… И этому болвану болгарскому надо коробку шефу везти.
— Да, короб, кадка… А бабочки? Умерли, наверно? Без кормления? — Я замер от недоброго предчувствия. — Пеперуди?
— Сдались тебе эти пеперуди! Что им сделается? Они и так всего пару дней живут… — Алка присела, стала поднимать и ворошить на столе бумаги: — Где-то тут должен быть… мы вчера большую трубу замастырили… Паровозиком курили…
— Паровозиком? Курили? Три? — опять насторожился я.
— Не, ты чего, мы втроем не трахались, ты не хотел… рукой всё прикрывался…
Да?.. Я ответил первое, что пришло на ум:
— Еще будет… Папа сказал… до 27 годов расти…
Алка, поправляя волосы перед зеркалом, фыркнула:
— Какие вы, мужики, все больные… Да у тебя всё в порядке, не надо ладошкой закрываться, всякой бабе хватит… Просто он у тебя кровяной…
Этого не хватало! Как понять — кровяной?.. Кровь идёт?.. Куда, откуда, где?.. Наверно, вид у меня был такой, что Алка объяснила, что есть два вида членов — мясные и кровяные: мясные имеют много мяса и в лежачем виде выглядят большими, но когда до дела доходит, то особо кровью уже не наливаются и не увеличиваются, а кровяные выглядят маленькими, но когда наполняются кровью, то становятся большими и упругими…
— А… какие вам… лучше? — спросил я, боясь, что вопрос глуп, но Алка серьезно ответила:
— Лучше кровяные… Мясные обычно вялые бывают, и ни туда, и ни сюда, как лежалые огурцы… А кровяные — активные, крепкие, боевые… Вообще что ни мужик — то своя елда, двух одинаковых нет! Уж я-то знаю!
На ум вдруг пришли слова дедушки Людвига, что у некоторых самцов летучих мышей половой орган бывает размером чуть ли не со всё тельце, отчего эти особи быстро устают в полёте, плохо охотятся и вынужде ны часто отдыхать на земле, где мало пищи, пока остальные мыши весело спариваются на лету и вместе ловят комаров и жуков… Он же и говорил: «In der Kürze liegt die Würze…»[71] Я сказал:
135 
