44 
Он отстранился.
— Но ты так думаешь. Не отрицай. Ты просто боишься жить со мной, голубка моя. Конечно, — добавил он, — факт остается фактом: мы женаты и разводиться не собираемся.
— Но это не значит, что мы никогда не разведемся.
— Не разведемся, — заявил Анголос твердо. — В отличие от тебя я готов выполнить свое обещание. И попытаться заново построить отношения.
— Из-за Никки, — произнесла Джорджи скорее для себя.
— А какая еще может быть причина? — спросил он со злостью.
И снова Джорджи не могла понять, почему у нее возникло такое чувство, будто за гневом Анголос пытается скрыть свои настоящие чувства.
— Единственное, что может разлучить нас — прошептал Анголос, взяв лицо Джорджи в свои ладони и заглянув ей в глаза, — это судьба.
Неужели он действительно так думал?
— Я тоже готова попытаться начать все сначала! — запротестовала она.
— Но почему ты дрожишь? — спросил он мягко.
— Может, настанет такой день, когда я не буду дрожать от твоих прикосновений. Но скорее будет наоборот — ты не захочешь больше прикасаться ко мне, — добавила Джорджи, вздохнув.
Анголос прижал палец к ее губам.
— Твои слова можно воспринимать как согласие подарить Никки братика или сестренку? У нас ведь будет много детей, правда?
— Но ты говорил...
— Забудь о том, что я говорил. Да, я хотел посвятить все время Никки. Дать ему то внимание, которого он был лишен первые три года своей жизни. Но с некоторых пор я понял: лучше Никки расти и жить в большой семье. В семье, где у него будет много братьев и сестер. А для этого нам потребуется только одно — чаще заниматься любовью... и не только в постели. — Он лукаво посмотрел на раскрасневшиеся щеки Джорджи и улыбнулся. — Как думаешь, ты справишься?
Джорджи удалось убедить его в этом...
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
К удивлению Джорджи, слова Мирри оказались пророческими. Олимпия, эта железная леди, разразилась слезами, как только увидела Никки.
Олимпия смягчилась и по отношению к ней. Разговоры о Соне, бывшей жене Анголоса, неожиданно прекратились,
Джорджи была довольна, что свекровь живет теперь в собственном доме. Однако Олимпия души не чаяла в Никки и поэтому навещала его почти каждый день. После возвращения в Грецию Джорджи поняла, что половина ее проблем в прошлом возникали из-за неуверенности в себе.
Поэтому она решила устроить званый обед. И даже внесла в список приглашенных Соню. И вот настал этот день.
«Что, — спрашивала она себя, — мешает мне сохранять спокойствие? Разве я не хозяйка этого дома? Разве не могу вести остроумные беседы? Или не имею никакого представления об этикете? Я просто сошла с ума. Нужно отменить этот обед, В конце концов, почему я должна что-то себе доказывать?»
С твердым намерением отказаться от своей затеи Джорджи направилась в кабинет мужа.
Анголос говорил по телефону, он молча указал ей на стул, Джорджи села, чувствуя себя неловко. Из всей беседы, которая шла на греческом, Джорджи уловила одно лишь слово... Соня.
Она встала, подошла к стене и выдернула телефонный шнур из розетки.
Анголос не сразу понял, что телефон отключился. Он положил трубку.
— Наверное, сбой на линии, — произнес он, поворачиваясь. И тут увидел, что Джорджи держит телефонный шнур в руках. — Что ты делаешь?
— Пытаюсь привлечь твое внимание.
Анголос внимательно посмотрел на Джорджи.
— Я тебя слушаю.
— Я пришла сказать, что сегодняшний обед отменяется.
Анголос удивленно приподнял брови.
— И?..
— И все.
— Хорошо, никакого обеда.
Джорджи нахмурила брови.
— Это все, что ты можешь мне сказать?
— А что еще ты хочешь услышать?
— Не смей говорить со мной таким тоном! Я отменила обед, которым занималась всю неделю. Должны приехать важные люди. А все, что ты можешь мне ответить, — «замечательно»?
— Вообще-то я сказал «хорошо».
— Мне плевать, что ты там сказал!
Анголос потер переносицу. Этот выпад удивил его.
— Знаю, ты думаешь, я неудачница, помеха в твоей жизни.
— Я совсем не хотел, чтобы ты устраивала этот обед, но ты была так увлечена своей затеей, что...
— Не смеши меня, Анголос.
— Мне не нравятся все эти формальные вечеринки.
— Очень жаль, потому что это событие обещало быть очень интересным! И знаешь что? Я все-таки не стану отменять его! — заявила неожиданно для себя Джорджи, с силой захлопнув за собой дверь. Она услышала, как Анголос рассмеялся.
44 
