Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
5 
Мамина могила не сохранилась.
Когда Яр пришёл из первого броска, кладбище — уже сильно заросшее — ещё темнело над речным обрывом. Он отыскал тогда холмик с решёткой и плоским серым камнем. К холмику даже вела тропинкам — видимо, за могилой присматривала Галина. Она не дождалась Яра, вышла замуж за какого-то журналиста, но, значит, что-то сохранила в душе… Яр поправил камень, покрасил решётку и через три месяца ушёл на знаменитом СКДР-7 к Чёрным Кристаллам.
Когда он вернулся, Нейск ничем не напоминал прежний город. На месте кладбища блестели стеклянные павильоны какой-то фабрики. Это неожиданно сильно обидело, даже оскорбило Яра. Он понимал, что жизнь идёт и всё меняется, но выдержка скадермена изменила ему. Он отказался встречаться с журналистами и участвовать в конгрессе Академии, который был посвящен Чёрным Кристаллам. Не пошёл даже на встречу с учениками «своей» школы. Вернее, той, что стояла на месте бывшей кирпичной, трёхэтажной. Впрочем, обижать ребят Ярослав не хотел. Но он не знал, как говорить с ними. Дети стали непохожи на прежних — рассудительные, крайне вежливые, во взрослых костюмах, со взрослой расчётливостью в глазах и речах. С десятилетнего возраста знающие, кто из них кем станет.
Или Яру так казалось? Всё равно, он не пошёл…
Он три года проработал в обсерватории Звёздного центра и старался жить, как все. И у него получалось. Даже чуть-чуть не женился второй раз. Но тут ему сказали про рейс «девятки», и он сразу согласился…
Будильник в тишине тикал с удвоенной громкостью. Это был старый квадратный будильник с треснувшим на уголке стеклом. Очень похожий на тот, что стоял на подоконнике в комнате маленького Ярослава — Яськи. Когда он принимался трезвонить (от усердия даже подпрыгивал), Яська вскакивал, подбегал, давил кнопку и опять кидался в постель. Но теперь уже ногами к подушке. Это чтобы мама, когда придёт стаскивать одеяло, удивилась. И мама каждый раз притворялась, что удивляется. А потом начинала щекотать Яськины пятки. А он хохотал и лягался.
— Ну, хватит, хватит, Ясик. Ох, какой же ты ещё ребёнок…
Мамин голос Яр помнит. Каждое звучание, каждую нотку. Руки помнит с прожилками и царапинками. Завитки волос и родинку на мочке уха… А лицо ускользает, ускользает… Карточки сгорели вместе с комбинезоном во время аварии вездехода на Меркаторе. Был ещё один снимок — фаянсовый медальон на памятнике. Но где он теперь?..
Будильник стоял на полированном выступе, который тянулся по всему пульту. В полировке, как в чёрной воде, отражался светлый циферблат и цветные лампочки панели. И магнитная кассета — её забыл Дима Кротов, самый молодой член экипажа. На одной стороне ленты были записи популярных ансамблей, на другой — чей-то голос. Дима слушал его в одиночку, в своей каюте…
Яр дотянулся до кассеты и убрал её в выдвижной экранированный ящик. Иначе при смене режима запись могла изрядно пострадать. Почти сразу Яр услышал за спиной лёгкие шаги. «Вспомнил», — с усмешкой подумал он и сказал:
— Дима, я убрал вашу кассету в третий ящик.
Дима не ответил. Яр оглянулся. Посреди рубки стоял мальчик.
Мальчик лет одиннадцати, белобрысенький такой, с немного оттопыренными ушами, с царапиной на вздёрнутом носу. В сетчатой безрукавке с большой дыркой на плече, в мятых серых брюках с «пузырями» на коленях. Правая штанина подвернута, будто он только что ехал на велосипеде. К пыльным вельветовым полуботинкам пристали пушинки, — видимо, от цветущего тополя.
Мальчик посматривал вокруг со спокойным любопытством.
«Ну что ж…» — подумал Яр и кинул руку к левому карману с ампулой.
Когда Яр учился в Ратальской спецшколе, у них на курсе был паренёк, Стасик Тихов, он коллекционировал старую фантастику. Немного наивные, но в общем-то увлекательные романы и повести о звёздных путешествиях. В этой коллекции был целый раздел, который назывался «Визиты»: истории о том, как в космолётах и орбитальных станциях неожиданно появлялись люди или иные существа. Не из экипажа, а другие. В разделе было три части. В первой говорилось о «зайцах» (чаще всего о мальчишках), которые тайно пробирались на корабли, чтобы участвовать в экспедициях. Вторая часть содержала рассказы о «гостях»: о лицах разного возраста, повадок и характеров — они проникали на звездолёты и станции неведомыми науке путями, иногда с помощью колдовства. В третьей части речь шла о призраках.
5 
