19 
– Виктор Львович, я, наверное, завтра к вам загляну… Вы, я вижу, устали…
– Земцова, я не устал, я просто счастлив… У меня сегодня праздник! – он расплылся в блаженной и глупой улыбке.
– День рождения? Сегодня? – Ей казалось, что день рождения у него зимой.
– Сирота…
– Кто сирота?
– Мы поймали Сироту. Эх ты, Земцова! Не знаешь, кто такой Сирота. А вот Женька знал и даже был знаком с ним лично. Колоритная фигура.
Ей не нравилось, когда ее сравнивали с Крымовым. Мало ли с кем был знаком прежний хозяин агентства, и вообще, он мужчина, к тому же прежде работал у Корнилова, почему бы ему не знать какого-то там Сироту.
– Это киллер, детка. Матерый, старый и очень опытный киллер. И я его взял. Сегодня. Вот этими руками.
– Поздравляю, – сказала Юля без особого воодушевления. – Надеюсь, теперь в нашем городе будет поменьше убийств… Он случайно не признался в том, что убил Катю Уткину?
– Нет, эта мишень не для Сироты. И работал он, если, конечно, это можно назвать работой, не у нас, а по всей стране… Спокойный красивый человек, мне было приятно с ним пообщаться… через решетку… ха-ха-ха! Мы сорвали покушение на одного нефтяного магната, который приезжал в наш город к своим друзьям. Вышел человек из самолета в сопровождении охраны, даже не подозревая, что его жизнь находится на волоске и зависит лишь от сноровки моих ребят… Сирота засел на крыше аэропортовской гостиницы, и мои ребята сняли его как раз в тот момент, когда он целился в этого Марфуту…
– Марфута? Это кто?
– Тебе необязательно знать. Операция проходила в режиме строгой секретности, и этот человек так ничего и не узнал, кому он обязан жизнью. Хотя там, в верхах, где они будут пить водку вместе, кто-то не выдержит и расскажет ему о том, как было предотвращено убийство. И все лавры, само собой, припишет себе. Ну и хрен с ними. Хочешь выпить?
– Виктор Львович, вы ведь посылали запрос в Москву, – Юля решила повременить с серьезным разговором, а потому просто так, на всякий случай задала этот вопрос, не рассчитывая получить сколько-нибудь вразумительный ответ. – Вам ничего не прислали по Уткиной?
– Прислали. Вон, на столе, посмотри…
Юля среди вороха бумаг нашла коричневый конверт с характерным фиолетовым штемпелем и достала оттуда белый плотный лист бумаги. Она поняла, что письмо Корнилову привезли с оказией, оно не шло почтой. Отсюда – такая завидная оперативность.
Она быстро пробежала глазами текст. Оказывается, Катя Уткина являлась жительницей Москвы и проживала в собственной квартире на Садово-Сухаревской улице.
Прачечная «Диана» находилась по тому же адресу. Теперь не оставалось никаких сомнений в том, что Катя действительно жила в столице, в своей квартире и наверняка пользовалась услугами прачечной «Диана». Спрашивается, кто тот человек, который дал ей такую возможность, и что потребовал взамен? Это был, пожалуй, основной вопрос, ответив на который можно было бы найти убийцу… Кто он? Кто?
Попрощавшись с засыпающим за столом Корниловым, Юля поехала в агентство. Наташа ей тут же доложила:
– Звонила Хмара, мать Олега, спрашивала, удалось ли нам что-нибудь выяснить. Она очень переживает за сына… Кстати, она сказала, что сегодня вечером готова заплатить, что она собрала всю сумму…
– Вот с этого и надо было начинать. Позвони ей и скажи, что я жду ее прямо сейчас. Тем более что мне есть что рассказать ей об Олеге, ведь я с ним встречалась. А больше никто не звонил?
– Звонил, – Наташа смотрела на нее насмешливым взглядом, пытаясь не пропустить реакцию Земцовой на ее слова: – Мужчина. Он не представился. Спросил только тебя и сказал, что перезвонит. Может, клиент?
– Может, – отрезала Юля и ушла к себе в кабинет поджидать Хмару.
11. Сон
В тот вечер, когда она вместе с Дмитрием возвращалась из ресторана, Юля вдруг поняла, что ей очень мало надо от жизни. Вот так идти, сплетясь руками, по прохладной, остывшей от дневной жары, улице в предвкушении любви, и все. Слабый ветер обвевал ее горячую голову. Синий асфальт жирным блеском отражал мигающий совиный глаз светофора. Они остановились, Дмитрий, худощавый высокий мужчина, черноволосый, с сильными руками, прижался к ней и нашел губами ее губы.
…Ее разбудил звонок. Телефонный. Не открывая глаз, она слышала голос Дмитрия, раздраженно, усталым голосом разговаривавшего с невидимым собеседником. «Нет, я же сказал, что не приду. Нам с тобой не о чем разговаривать. И зачем ты звонишь мне так поздно? Да, я по-прежнему работаю в ресторане, ну и что? Я сам сделал этот выбор. И меня все устраивает. Я ем из тарелок, которые покупала моя мать, я сплю на кровати, на которой закрыл ей глаза, и мне больше ничего не надо. Это ты всегда гнался непонятно за чем… Послушай, это не телефонный разговор. Да, я думаю, что наш разговор сейчас кто-нибудь подслушивает. У них там целый штат. Поэтому не звони мне. Я не хочу, чтобы люди думали, что у нас с тобой может быть что-то общее, кроме крови. Да и вообще, о крови… Не хочу, и не звони мне…»
19 
