6 
Но замешательство и смущение покинули ее, как только его губы коснулись ее шеи и проделали путь дальше вниз к ее груди. Его дыхание тяжелыми толчками билось на ее коже, терзало ее, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Страстное желание, какого она еще никогда не испытывала, словно струя раскаленного металла, растекалось по ее телу.
Ринна не сопротивлялась, когда он снял с нее платье и уложил на кровать; без одежды ей стало прохладнее. Почувствовав прикосновение его тела, она поняла, что оба они полностью обнажены, но ураган ощущений, вызванных его поцелуями, заставил ее забыть обо всем.
Его губы обжигали ее и без того горящую кожу, наполняя неизведанными доселе восхитительными чувствами, от которых трепетало все внутри. Прикосновения его мозолистых рук были подобны вспышкам молнии, грозившей испепелить Ринну своим адским огнем, в пламени которого билось ее нестерпимое желание.
Она услышала свой крик, крик наслаждения, когда пламя разгорелось еще сильнее, превратившись в пылающий костер. В какойто момент она почувствовала боль, но ее тут, же захлестнул поток новых ощущений. Тело ее выгнулось, и интуитивно, просто подчиняясь желанию наслаждаться, она стала совершать движения в едином ритме со своим партнером.
— Боже мой, — хрипло прошептала она, — ты великолепен.
Его движения становились все быстрее и быстрее, ей стало казаться, что бушующее пламя вотвот уничтожит ее. И вдруг, вырвавшись откудато из глубины, пьянящая истома начала наполнять ее ослабевшие члены, а огонь, утратив силу, продолжал тлеть, постепенно превращаясь в слабо мерцающий отблеск полного удовлетворения.
— Клубника действительно оказалась волшебной, дорогая.
Ринна слышала его тихое бормотание, но от усталости не могла разобрать слов. Тело ее наполнилось свинцовой тяжестью, голова шла кругом. Ей не хотелось шевелиться, не хотелось ни о чем думать. Притаившись в его объятиях и закрыв глаза, она почувствовала успокаивающую прохладу его руки, легким движением которой он убрал волосы с ее лба. Последним, что она запомнила, прежде чем уснуть, был его нежный поцелуй.
Ринна проснулась от подступившей тошноты. Сначала она не могла понять, где находится. В глаза бил яркий свет, она огляделась, стараясь вспомнить. Во рту пересохло, язык казался распухшим, шум в голове» мешал сосредоточиться. Она приподнялась на кровати, и ее глаза расширились от ужаса, когда она заметила лежащего рядом с ней обнаженного мужчину. Тогда Ринна все вспомнила, и внутри чтото оборвалось.
Быстро одевшись, нетвердой походкой она вышла из комнаты и отправилась на поиски Шелли. В гостиной повсюду вповалку лежали люди. Из колонок попрежнему неслась музыка. Ее подруга спала, устроившись на стуле. Ринна посмотрела на часы и растолкала Шелли.
— Пошли, — прошептала она. Ей хотелось скорее убежать и гденибудь спрятаться, но Шелли была не в состоянии сдвинуться с места. Коекак Ринне удалось дотащить ее до машины. Когда они выехали домой в Окалу, серая предрассветная дымка уже клубилась в небе. Меньше чем через час отец Ринны встанет и начнет заниматься с лошадьми.
Шелли удалось немного прийти в себя лишь после того, как ее вырвало на обочине дороги, где они ненадолго остановились. За рулем сидела Ринна. Ни она, ни Шелли, ни словом не обмолвились о вечеринке; обе думали лишь о том, как попасть домой, прежде чем проснутся родители. Отец Ринны вот уже несколько лет работал у отца Шелли, готовя его лошадей для скачек. Они жили в доме, предоставленном в их распоряжение Гленном Роббинсом. Это было маленькое, уютное строение, расположенное рядом с конюшней. Ринне удалось проскользнуть внутрь, не потревожив отца.
Ей показалось, что она проспала всего несколько минут, когда раздался тихий стук в дверь ее спальни. Она знала, что это отец. С тех пор как умерла мать, вот уже десять лет каждое утро они поднимались вместе. Сегодняшний день не стал исключением. Ринна с трудом встала с кровати и набросила халат.
Лес Уилльямсон, высокий, крупный мужчина, с волосами песочного цвета, заметно поредевшими в последнее время, вскоре должен был отметить свое шестидесятилетие. Ринна была поздним ребенком, она появилась на свет, когда он меньше всего этого ожидал. Но, даже оставшись один, он не прекращал проявлять отеческую заботу о дочери. Человек он был замкнутый, верил в высокие идеалы и исповедовал строгую мораль. Стоит ему узнать, что она натворила, это убьет его.
6 
