ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Кажется, это уже становится привычкой. – Тихий голос Натана отчетливо прозвучал в темной спальне, окна которой были плотно закрыты шторами. Он повернулся к Оливии. – Давай забудем случившееся. Согласна?

По страстной интонации его голоса Оливия догадывалась, что он был бы счастлив, забыть о своем поведении и тех обидных словах, которые ей наговорил.

Видимо, на настроении Натана сказалось, что вот уже полтора дня они не занимались любовью. Его безудержные мужские гормоны заставляли его забыть, как он обвинял Оливию в нежелании оставить работу из-за якобы продолжающегося романа с ее боссом.

Оливия же была не в силах это забыть. Если он только осмелится коснуться ее, она закричит и поднимет на ноги весь дом. И пусть его родители прибегут к ним в спальню!

Затаив дыхание, Оливия напряженно ждала, когда сильная и ловкая рука Натана осторожно подкрадется к ней и начнет творить чудеса, добиваясь желанной цели…

Честно говоря, в глубине души Оливия этого страстно желала. Ее тело ждало ласк Натана. Но вот так просто оказаться в его объятиях, притвориться, что все забыто… Эта мысль пугала ее. Она вздохнула. Это было бы так просто…

– Я не могу забыть твоих необоснованных обвинений, – сказала она, подчеркивая каждое слово. Он не должен был догадаться о ее страстном желании оказаться в его объятиях, чтобы убедиться в его любви каждой своей клеточкой. Страсть, охватившая их обоих, была готова преодолеть любую преграду. Но разве можно любить, не доверяя? – И думаю, твои прикосновения делу, не помогут.

– Так вот как ты называешь наши ласки, нашу любовь? – возмутился Натан. Голос его стал холодным и суровым. – Просто прикосновения?

Почему бы ей не попридержать свой глупый длинный язык? – с сожалением подумала Оливия. Но было уже поздно: слово – не воробей… надо было бы просто подняться с кровати и с высоко поднятой головой отправиться на кухню выпить там чашку свежего крепкого чая. Любая разумная женщина в данных обстоятельствах поступила бы именно так. А еще лучше было бы вместо чая выпить большую рюмку бренди из запасов Эдварда…

Пока Оливия мысленно рассуждала, Натан резко отбросил одеяло, поднялся и взял халат. Она не видела его, но слышала его нетерпеливые движения. Ее охватил страх, что он покидает ее навсегда и никогда больше уже не вернется.

– Куда ты идешь? – волнуясь, спросила она и приподнялась на локте. Если он скажет, что идет выпить чаю или бренди – или даже самый ненавистный из напитков, какао, – она пойдет вместе с ним. Да, решила Оливия, она пойдет с ним, и приготовилась вылезти из постели.

– Мне нужно позвонить, – нехотя произнес он. Оливия удрученно откинулась на подушки. – Кровать остается в полном твоем распоряжении. Не беспокойся, милая женушка, я не вернусь, чтобы тайком дотронуться до тебя.

И зачем она все это сказала! – сердилась на себя Оливия. Натан вышел, осторожно закрыв за собой дверь, а это значило, что он был вне себя от злости.

Слезы наполнили глаза и медленно потекли по щекам. Как она себя ненавидела! Конечно же, волшебные ласки Натана никак нельзя было назвать просто прикосновением. Неужели он сам этого не знал? Неужели он не понимал, что она хотела только отомстить за нанесенную обиду?

Включив настольную лампу, она достала несколько салфеток и вытерла мокрый нос и щеки. Необходимо как-то исправить положение. Натан должен понять, что она не хотела оскорбить его и сказала это только от обиды на его обвинения.

Пора выяснить, насколько он верит тому, что сказал Хью. Они просто не смогут продолжать жить, если у Натана останутся какие-то сомнения. Она вздрогнула, когда шелк халата коснулся ее разгоряченной кожи. Что за нерешительность! Она нахмурила брови.

Натан сказал, что ему нужно позвонить. Значит, сейчас не самый удачный момент для примирения. Звонок в столь поздний час означает, что его собеседник находится где-то на другом конце света. Ведь не мог же он так рассердиться, что решил отправиться ближайшим рейсом куда-то?

Убедить себя и успокоиться, никак не удавалось. Оливия кусала губы, ноги ее дрожали, она присела на край кровати и задумалась.

Однажды Натан сказал ей, что мог бы заниматься своим бизнесом и в хорошо оборудованном кабинете, но ему по душе живая работа, непосредственное общение с людьми. Неужели он собирался отправиться в одну из своих длительных командировок за границу, чтобы таким способом наказать Оливию?

  10