Но Маргарет сразу же вспомнила их последнюю встречу в офисе, когда Коуди одним лишь взглядом заставил ее сердце бешено колотиться, а абсолютно невинным прикосновением разбудил в ее теле вполне недвусмысленные желания. Нет, офис слишком мал и интимен, чтобы встречаться в нем с Коуди.
Тогда в Танцевальном салоне во время Дамского вечера. Уж там-то, среди множества женщин, она будет вне опасности и не поддастся его обаянию. И сможет спокойно подписать на журнал всех желающих, пока он дразнит и обольщает других представительниц прекрасного пола.
«Вот это правильно, моя девочка, — промелькнуло в сознании Маргарет — это был небесный голос ее тетушки. — Ты все поняла правильно. И не забудь про Бабу».
Маргарет моргнула — она уже забыла о нем. Забыла отдать Коуди эту змеюку. Девушка вскочила с диванчика и помчалась к солярию, расположенному в задней половине дома. Там, в специальном прозрачном террариуме с высохшим ветвистым стволом дерева посередине, жил Бабу, шестифутовый боа-констриктор тети Мод.
Маргарет включила свет над террариумом и замерла на месте. Там было пусто. Уголок щитка, служащего заслонкой, был отогнут, а Бабу и след простыл. В панике Маргарет едва было не вскочила на плетеный столик и не завизжала, но вовремя одернула себя. Все равно ее никто не услышит, кроме Бабу, который может испугаться крика, вернуться и задушить ее.
Девушка затаила дыхание. Огромный, опасный змей скрывался где-то в доме. Беспокойным взглядом она окинула комнату, но ничего подозрительного не обнаружила. Мягкие разноцветные подушечки на плетеных креслах, книги на аккуратных полочках из тростника — все лежало на своих местах. Чувствуя себя не в своей тарелке, Маргарет рассеянно пробормотала:
— Бабу, вернись сейчас же, ты слышишь?
Возможно, он услышал ее. А может, и нет. Он мог прятаться где-то поблизости, а мог и уползти в поисках пищи. Но тетя Мод говорила, что кормит Бабу один раз в месяц живыми грызунами. Девушка поежилась при мысли об удаве, проглатывающем живую крысу. Почему она не отдала его Коуди, позволив отвлечь себя ненужными разговорами? И вообще, почему она до сих пор не позвонила Коуди, чтобы он приехал и помог ей найти удава? В конце концов, Бабу принадлежит ему.
Маргарет схватила трубку старинного настенного телефонного аппарата, набрала номер Коуди и выпалила страшную новость сразу же, как только он ответил.
— Ты везде искала? — спросил он.
— Я вообще не искала. Я… я боюсь, что найду его. Боа-констриктор может проглотить даже живую лошадь.
— Это все слухи. И потом, ты не очень похожа на лошадь, — заверил ее Коуди.
— Спасибо за комплимент. Но неужели ты думаешь, что я, по представлениям удава, отличаюсь от любой другой живой добычи? Ты видел его зубы? Я боюсь, что он укусит меня или задушит. — Маргарет невольно содрогнулась. — И мне все равно, похожа я на лошадь или нет, но я знаю, я читала, что удавы могут заглатывать животных гораздо более крупных, чем они сами, потому что у них подвижные челюсти, их тело растягивается изнутри, чтобы обхватывать жертву, а потом… потом остаются только перья и волосы. — Легкий бриз всколыхнул занавески на распахнутом окне, и Маргарет невольно вскрикнула.
— Что там? Ты видишь его? — встревоженно спросил Коуди.
— Нет, нет. Это… это не он, — выдохнула девушка, сжимая пальцы в кулаки.
— Возьми себя в руки, Маргарет, он вернется, когда проголодается.
— Вернется, чтобы съесть меня. Он ненавидит меня, я знаю!
Коуди громко и нетерпеливо вздохнул.
— И что я должен сделать?
— Приехать и помочь мне найти его. Между прочим, Бабу принадлежит тебе, не забывай это.
Больше всего сегодня Коуди не хотелось еще раз видеть Маргарет. Он уже получил достаточную дозу ее соблазнительного присутствия, и теперь его терзало неотступное видение девушки, раскинувшейся в его постели. В то время как она наверняка уже обо всем забыла.
Но Маргарет хотела, чтобы он нашел удава, и Коуди не нашел в себе сил отказаться.
Когда он подъехал к дому тети Мод, на землю уже опускались сумерки. Маргарет взволнованно бродила взад-вперед по лужайке перед парадным входом. Едва завидев Коуди, она бросилась к нему и обвила его руками. Мужчина твердо выдержал этот натиск — ни один мускул на его лице не дрогнул. Он лишь сухо заметил:
— Теперь мне понятно, что чувствуешь, когда на тебя нападает боа-констриктор.