Особенно,... 
129 
Зато со слухом творилось что-то ужасное. Писк и свист, какие-то охи и ахи летали вокруг, зависали то с одной стороны, то с другой… Источники звуков при этом оставались невидимы — зрение говорило, что вокруг по-прежнему нет ничего, кроме пары сосен и нескольких кочек с травой.
«Ну и якорь! — в очередной раз обругал неизвестного дремастера Сол. — Наверняка заказал этих персонажей в другой студии, а совместимость скриптов не проверил». Правда, у таких дремлей тоже есть свои фанаты: сбои скриптов зачастую создают совершенно шизовые миры, и случается, что ошибочный код становится даже популярнее, чем исправленный…
В любом случае, смена формы тела означала, что он все-таки нашёл очередной ключ. Хотя и довольно странный: обычно ключи предполагают действие. Однажды Кобаяси даже запустил такую антирекламную байку про конкурентов — насчёт дремлей, которые убивают пользователей с помощью наведённой дыхательной аритмии. Динамика дремля постепенно набирает обороты, человек дышит все чаще… А здесь, получается, наоборот — полное расслабление и кайф от бездействия.
Что ж, по крайней мере тематика начала прорисовываться. Дремли с элементами растительной жизни никогда не пользовались особой славой, но и тут бывали исключения. Едва только устроившись в «Дремлин», Сол сам породил целую серию творений такого рода.
В то время студия ещё не особенно раскрутилась, а потому не брезговала политическими заказами. Ни один нормальный сценарист не брался за них с удовольствием — слишком тупые условия не позволяли развернуться по-настоящему. Кому приятно работать, если заранее знаешь, что создаёшь не шедевр, а всего лишь рекламную однодневку?
Писать сценарий для канадских националистов Сол вообще отказался. Но как раз в тот вечер Кэт затащила его в лепт на очередную психодраму из жизни каких-то эльфов-ботаников. Снимая ингалятор, он вдруг вспомнил о канадском заказе. В голове тут же завертелось комичное название — «Клён Парламента». За названием потянулся и сюжет: герой дремля организует предвыборный штаб для того, чтобы посадить в парламенте дерево. Он проделывает все классические трюки предвыборной кампании, от уличной рекламы до круглых столов на высшем уровне — только везде демонстрирует не говорящую куклу-политика, а настоящий клён в огромной кадке.
Поначалу Сол думал об этом лишь как о шутке. Потом решил, что если сценарий все-таки написать, получится хорошая отмазка: формально работа будет сделана, но после такой выходки Рамакришна перестанет наседать на него с подобными заказами.
Результат превзошёл все его ожидания. Канадские националисты отказались брать издевательский дремль и вообще разругались со студией. Однако пронырливый Кобаяси умудрился впарить «Клён парламента» их конкурентам-экологам. И это было только начало.
Сразу же после премьеры в студию ворвался какой-то хромой мексиканец с ледорубом и потребовал продать ему всю идель и интель для создания собственного дремейка. Сол никогда не слышал о Партии Защиты Тыквы, но размах их кампании за нравственное отношение к овощам шокировал даже махрового вегетарианца Рамакришну. Тыквофилы заплатили в шесть раз больше, чем обещали канадцы, зато их дремейк «Последний Хеллоуин» довёл сценарий Сола до фантастического беспредела. Лёгкая пародия на предвыборную грызню обернулась эпохальной космической мясорубкой, в которой отважный марсианский фермер и его друзья уничтожали целую армию фашистов-художников, помешанных на резьбе по тыквам.
Когда с Рамакришной связалась веду дремль-студия из Москвы-Два и предложила аналогичную сделку, генеральный застонал на три голоса сразу. После тыквенного успеха доходы студии росли как на стероидах, но её имидж так же стремительно падал. Субличности Рамкришны, стремящегося к гармонии, не могли договориться целый день. Однако бизнес есть бизнес…
Что там наворотили русские, Сол дапобоялся смотреть. Но по рассказам Кобаяси знал: их студия тоже начала с пародии. В шутливом историческом дремейке обыгрывались древесные фамилии известных людей Святороссии — такого добра у них набралось на целый ботанический сад, от ели до лимона. Кобаяси особенно восхищался говорящими берёзами.
Кроме того, лёгкое издевательство покойниками всегда было у русских в почёте, поэтому московские партнёры «Дремлина» тут же получили новые заказы от двух политических партий сразу. И очень творчески отработали свои миллионы: в одном предвыборном дремле фигурировал двухголовый орёл-мутант, в другом — какой-то совсем уж невероятный «многополярный медведь».
129 
