26 
— Принцип невмешательства касается именно нашей клиники, — Доктор не замечал жестов пациентки. — Даже взявшись кого-то лечить, мы ищем пути постепенного, гармоничного развития субличностей. Однако в движении «Мультиперсоналы без границ» есть представители других каст.
— Каст?
— О, это просто языковый антиквариат. Вроде того камешка, что у вас между бровей. Раньше это наверняка означало что-то другое.
— Не знаю… Вот серьги точно означали. — Девушка наклонила голову, вешая на ухо серьгу-каури. — Я слышала, раньше эти раковины были чем-то вроде кредитных чипов.
— Примерно так и с кастами. Сейчас тактичнее называть их фракциями. Брахманы, кшатрии и другие высшие ка… виноват, представители «правого крыла», выступают за полное невмешательство в жизнь «неприкасаемых», то есть моников. А работу с ярко выраженными мультиками предлагают сводить к имплантации личных искинов-контролеров. Безо всякой траты времени на поиск естественного пути развития субличностей и отношений между ними…
— Это тоже не запрещено. — Девушка склонила голову на другой бок и надела вторую ракушку. — Но судя по вашей интонации, вы этого не одобряете.
— Скорее, не питаем иллюзий. Высшие касты — это мультиперсоналы высокого порядка, начиная от третьего. Они давно научились извлекать пользу из особенностей своего сознания. Взять хоть военных. Любой здоровый мужчина может стать водителем боевого киберслона. Но попасть в элитную спецслужбу «Ганеша» может только настоящий кшатрий, как минимум трион. Реакция бойца, мудрость стратега, многоликость шпиона — все должно быть в одном человеке.
— Ясно. Им не выгодно, чтобы число высших мультиков увеличивалось.
— Именно так трактуют их консерватизм противники — шудры, вайшья и представители других низких каст.
— «Левые»?
— Да. И у них свои крайности. Они считают, что брахманы монополизировали технологию «второго рождения» — то есть расщепления сознания. Шудры требуют, чтобы мультиперсональность высокого порядка стала всеобщим достоянием. А наиболее радикальные вайшья настаивают на принудительном расщеплении сознания даже обычным моникам.
— Хмм… Это действительно подпадает под статью о психотерроризме. Но при чем здесь ваша клиника?
— Полиция далеко не всегда находит время разбираться, с какими мультиками она столкнулась. Буквально неделю назад одна похожая клиника была разрушена до основания.
Брови девушки вздернулись, взгляд больших ореховых глаз метнулся к окну. Доктор отметил, что эти огромные глаза не очень соответствуют другим чертам пациентки: ее лицо, если не считать глаз, было вполне японским. Впрочем, на том континенте, откуда она прилетела, косметологи умеют еще и не такое… Даже легкая асимметрия — явная дань моде.
В саду, куда теперь смотрели ореховые глаза, царило сонное умиротворение. В просвете между кустами лавровишни приоткрывался кусочек пруда с лотосами. Острые лодочки лепестков, слепящая белизна с голубоватым отливом — точно осколки льда. Двадцать восемь по Цельсию.
— Нет-нет, это было далеко отсюда. Совсем на другом континенте, в Новом Иерихоне. — Несмотря на успокаивающий тон, доктор не сдержал печального вздоха. — К тому же сотрудники той клиники… В общем, их спровоцировала третья сторона. Люди неправильно поняли, стали оказывать сопротивление. Полиция в ответ применила «узи». Вы никогда не видели, как работают эти ультразвуковые трубки? Очень немногие строения выдерживают. Считается, что людям не вредит… если они вовремя покинули здание.
Легкий ветерок шевельнул лавровишни за окном, зеркало пруда покрылось морщинами. Там, где не было видно воды, движение воздуха прослеживалось по лотосам: сначала качнулись цветы у берега, потом невидимая волна тронула острые кончики лепестков в центре, и пошла дальше, затухая. Еле слышный хруст льда — и опять недвижное безмолвие.
— К счастью, нам ничего такого не грозит. — Доктор хитро прищурился. — Помимо принципа невмешательства, у нас есть защита и получше: свои люди в местной полиции. Но мы все равно стараемся, как говорится, не дразнить ботов. Вы, например, не смогли бы стать нашей пациенткой, если бы не прошли э-э-э… определенную проверку.
— Ого! Вы подозревали, что простая фея из провинциального добреля — провокатор?
— Конечно нет! Прошу меня простить, но мы вынуждены проверять всех. И дело не только в полиции. Больше всего приходится опасаться наших «друзей» — мультиперсоналов из более радикальных групп МБГ. Они по-прежнему стремятся доказать, что наши гуманные методы работы не приносят результатов. К счастью, в вашем лице мы имеем настоящую союзницу.
26 
